Степан постарался представить командира Скурките в интимной обстановке. Например, в душевой кабинке корабля. Такой узкой, что если вдвоём туда войти, то тесно будет. Но можно, проверенно.
Подтянутая, мускулистая Василина, мокрая, раскрасневшаяся после душа, представлялась весьма соблазнительной. Но… что-то было не так. С полминуты Степан размышлял – что не так в яркой, отчётливой картинке? Голой он Скурките не видел, но опыт позволял без труда дорисовать недостающие подробности. Затем, поняв, боязливо скосил глаза вниз.
С Василиной всё было в порядке. А вот его естество, всегда надёжным барометром отмерявшее привлекательность женщин, в данном случае оставалось на нулевой отметке.
– Это как понять? – спросил он строго.
Разумеется, «естество» ответить не могло, приходилось самому выдвигать гипотезы. Чего-то отвратного в облике командира «Беллинсгаузена» Маслов не замечал, эта версия отпадала. Неужто вообще перестали интересовать зрелые дамы? Нехорошо.
– Стёпушка, ты где?
– Иду, кися, иду.
Он хмуро снял халат с вешалки, набросил на плечи. Ладно, так, значит так. Займёмся старлетками. Типа той, что ноет из спальни.
Белокурая, длинноволосая и длинноногая «кися» возлежала на его широкой тахте. Пока хозяин принимал душ, она успела избавиться от лишней одежды и теперь тоже походила на греческую богиню. Увидев своего долгожданного Аполлона, улыбнулась:
– Стёпушка, иди скорее. Там такое показывают…
Она игриво кивнула на экран ти-ви, занимающий добрую половину стены. Маслов взглянул мельком, улыбнулся. Комедия для взрослых – кодированный канал. Останавливаясь в гостинице, он всегда просил подключить. Незаменимая штука! Девяносто девять процентов женщин – включая тех, кто в этом не признаётся, – «заводится», наблюдая со стороны… нет, не сам процесс! Это как раз рассчитано на мужчин. Подготовку к процессу. Так что просмотр подобной киношки позволял сократить прелюдию, рационально использовать время и силы.
Степан позволил шёлковому халату соскользнуть на пол. Сделал шаг, ещё. Медленно, неторопливо. Девушка приподнялась навстречу. Судя по блеску в глазах, по напрягшимся шишечках сосков, по тому, как розовый язычок облизывал губы, долгой подготовки ей не требовалось.
Взгляд девушки опустился ниже, остановился выжидающе. Степан знал, куда она смотрит и чего она ждёт. «Кися» была сногсшибательно красива, её поза, её жесты, голос, могли соблазнить любого. Но «барометр» считал иначе.
Ох, как блондинка старалась! Какие чудеса изобретательности и трудолюбия демонстрировала! Но задолго до того, как «кися» опустила руки, и в прямом и в переносном смысле, Степан понял – бесполезно. Он был не смущён, не обескуражен – испуган. Никогда прежде не случалось с ним такого постыдного конфуза. Главное – непонятно из-за чего!
– Стёпушка, ты не переживай, – смущённо упрашивала блондинка. – Это не страшно, с каждым может случиться.