Одним словом, почтенный Рахим, ухмыляясь в крашенную хной бороду, каждый день часами выслушивал медоточивые речи, описывающие очередную невесту столь цветисто и возвышенно, что у любого жениха тут же возникли бы сотни вопросов и самые страшные подозрения.
Однако Рахим каждой свахе, сколь бы искусной ни называла ее молва, всегда отвечал одно и то же:
– Почтеннейшая, выбирать жену – все равно что выбирать судьбу. Я не буду заставлять сына или уговаривать его. Пусть он решит сам, хочет ли становиться мужем вашей Лейлы (Зухры, Ануш или, о Аллах всесильный и всевидящий, Катарины).
– Но почему, уважаемый? Разве не долг сына – следовать советам отца? Вы же мудрый и опытный, вы видите, сколь многими достоинствами обладает малышка Лейла (Зухра, Ануш или, о Аллах всесильный и всевидящий, Катарина).
– Именно потому, что это вижу я, а должен видеть он, жених. Тот, с кем придется делить ложе и жизнь малышке Лейле (Зухре, Ануш или, о Аллах всесильный и всевидящий, Катарине).
Свахи вздыхали и пытались вновь и вновь завести разговор о достоинствах красавицы и преимуществах женитьбы именно на ней. Рахим улыбался, кивал, соглашаясь, однако стоял на своем:
– Решать будет Масуд.
Масуд же, к его чести, ни разу не попытался спорить с отцом – уж он-то прекрасно знал, какой «товар» может подсунуть говорливая сваха, ибо когда-то, давным-давно, сам отец рассказал ему, что красавицу Бесиме, мать Масуда, с виду кроткую как лань, а оказалось, глупую как курица, сосватали Рахиму оборотистые свахи.
– Скажу по секрету, сын, когда я впервые увидел свою жену, то подумал, что стану счастливейшим из смертных, столь хороша она была. Когда же после свадьбы она заговорила, я понял, что оказался самым облапошенным из всех купцов и самым несчастным из всех мужей. Более того, скажу по чести: я ощутил настоящее счастье лишь тогда, когда твоя нянька, умница Зухра, согласилась стать моей женой. Мечтал я и о том, что отправлю твою мать к ее матушке, дабы вдвоем они с удовольствием перемывали мне косточки.
– Так почему же не отправил, отец?
– Зухра, умная и добрая, поставила два условия. Первое – она будет по-прежнему воспитывать тебя, не доверяя никаким нянькам. А вот вторым условием было то, что Бесиме должна жить рядом с нами.
– Странно… – Масуд мог лишь пожать плечами.
– Быть может, она уговорила меня оставить твою мать здесь, чтобы разница между нею и Зухрой не забывалась и чтобы я всегда имел перед собой пример собственной глупости и никогда более не совершал подобную… Не знаю.
Масуду можно было бы спросить об этом у Зухры, но он не решился. Должны же быть у человека хоть какие-то тайны даже от самых близких!
Послушный сын, Масуд, никогда не отказывался встретиться с родителями очередной невесты