Мария села на колени Сергея, залив ему в рот коньяка, и он почувствовал, как ток крови набирает обороты в области, спрятанной под покрывалом. Настёныш мастерски пнула по грози винограда, успев поймать виноградинку губами. Она положила виноградинку в рот, а в следующий момент во рту оказался и половой член Сергея.
Часть IV
«Ведь нет в коньяке клофелина. А девки хороши. Где же? Банкоматы? Какие банкоматы. Пульс нормальный. Я не помню» – те немногие мысли, которые успевал схватить Сергей в собственной голове.
«Звезды, звездочки вы мои. На питерском небе» – шептал он любовницам, удивляясь своей уверенной и долгой мужской силе. В какой-то момент ему показалось, что вся троица находится на потолке, на стенах и даже на оконном стекле, но Сергей гнал от себя галлюцинации, вновь и вновь овладевая Марией и Настёнышем.
Сзади, спереди, сверху, снизу, и как-то так, как он сам не понимал, – марафон овладений друг другом продолжался. Казалось, время летит так, как-будто проходит день за днем и вдруг почти останавливается и тянется, как сгущенное молоко, которое мама варила в банках с бело-голубыми этикетками…
– Мама! Мама!
Сергей проснулся, пошарил по кровати, включил настольную лампу, взял телефонную трубку:
– Надо же было так напиться! Ой, Господи… Извините, девушка. Это я не вам, это я себе. Пропала моя жена… моя девушка, она вчера… Что? Сейчас спущусь.
На первом этаже гостиницы Сергей застал представителя обслуживающего персонала, несущегося с веником за белой крысой. Сергей вздрогнул, вспомнив о белочках, которых на всех не хватило. Он подошел к девушке за стойкой, говорящей по телефону:
– Здравствуйте, у меня пропала душа, я вам звонил сейчас.
– Что? Секундочку, пожалуйста!
Ответила девушка, не оборачиваясь.
– Ох, простите, оговорился. У меня… Пропала моя девушка, мы вчера вселились. Она ушла. И не пришла.
– Так что у вас пропало? Пропало что?
Спросила девушка, обернувшись. Она подошла, наклонилась, и Сергей вцепился ей в волосы. Это была Мария. После удара сзади, Сергей упал, поднялся и побежал к выходу, успев опознать ноги Настёныша, стоящей за ним.
Он бежал, бежал и бежал, натыкаясь на людей, не зная – что им сказать и надо ли говорить. Солнце слепило глаза, он стал кашлять, то ли от простуды, то ли от нехватки воздуха. Он бежал и прибежал к морю.
Часть V
Сергей упал на колени и схватился за песок, как если бы то был живой человек. Его трясло от холода, он рыл мокрый, почти ледяной песок, как-будто хотел добраться до земли, теплой, знакомой и понятной. Он рыдал и не мог встать, пробовал подняться, песок словно тянул его обратно.
Сергея вырвало, он отталкивался руками и ногами от песка, но падал вновь, градом роняя слезы, из него шел поток горечи, скорби и страха:
– Почему? За что? Как ты могла… Как ты могла меня бросить? За что? Как ты могла!? Так нельзя! Нельзя вот так – взять и уйти! Как ты могла уйти от меня? Так нельзя…
Он повторял и повторял свои вопросы, пока не понял, что задает