– … капитан-лейтенант Голованов, Николай Иванович, – добавил я, правильно поняв вопросительную интонацию в конце фразы моего собеседника.
– Ну что же, будем знакомы, Николай Иванович, – сказал подпоручик Акимов. – Только вот обстоятельства этого знакомства слегка напрягают. Ушли в ночной поиск в обход Ускюдара в ночь с девятнадцатого на двадцатое августа тысяча девятьсот седьмого года, но сбились с пути и вышли уже здесь…
– Погодите, товарищ Акимов! – воскликнул Чечкин. – Я ничего не понимаю… Ведь Российская империя не воевала с Турцией в тысяча девятьсот седьмом году, война началась в четырнадцатом, и не было никогда никакой Константинопольской наступательной операции…
– Это в вашем мире не было, – твердо сказал Акимов, – а в нашем все это было, как и многое другое, о чем вы не имеете понятия. Но здесь, в диких временах, воевать нам уже не с кем, а надо думать, как выжить и не опуститься до уровня местных. Поэтому и мы, и вы, и те, другие, на том берегу, должны соединиться в одно целое, чтобы вместе противостоять этому миру. Ведь все мы русские, пусть даже происходящие из разных миров и времен, и должны поддерживать друг друга.
В голосе подпоручика звучала такая уверенность, что я сразу поверил его словам. Да и нельзя было допустить, чтобы мы ушли в Аквилонию, а другие товарищи остались здесь блуждать в холмах без связи и надежды. Не думаю, что товарищ Грубин и его соратники откажутся принять дополнительных поселенцев. Напротив, я уверен, что они очень не одобрят, если мы попытаемся утаить эту информацию от прочих наших соотечественников. Ведь команду нашей лодки они пригласили к себе сразу, как только мы бросили клич на аварийной волне. Если товарищ Грубин, перечисляя тех, кто уже присоединился к ним для совместной жизни, упомянул древнеримских легионеров, а также каких-то кельтов-думнониев и басков-аквитанов, то неужели они откажутся принять к себе русских, даже если они происходят из другого мира, отличающегося от нашего своей историей?
– Мы тоже не против объединения, товарищ Акимов, – ответил я. – Мы видим, что вы нам не враги, а одиночкам и даже малым группам тут не выжить…
– Опустите оружие, парни, это точно свои, – с облегчением произнес подпоручик Акимов и добавил в мой адрес: – Прошу извинить за некоторую грубость, товарищ капитан-лейтенант. Теперь ваши люди могут подобрать свои винтари и пистолеты. Мир?
– Мир! – ответил я, подбирая с земли свой пистолет и убирая его в кобуру.
– Николай Иванович, – сказал подпоручик Акимов, когда мы снова вооружились и двинулись в путь вдоль берега своим прежним маршрутом, –