– Какая компания! На ловца зверь бежит, мои разлюбезные. У меня для вас новости. Много. Такие чудесные, вы просто себе не представляете. Плохие, очень плохие и просто чудовищные. Выбирайте.
Оркин старший встал и направился к выходу, сопровождаемый братом Марго, Они оба всем видом показывали, что в одном кабинете с виновником… просто виновником, находиться решительно не намерены.
– Скажите, подвижные вы мои, почему в списках жертв нет косаток? Ни одной за три года, я прав? Это случайность простая, ваша везучесть семейная или нам есть о чем поговорить?
Вурус, молчавший до этого, громко сломал в пальцах очередной карандаш.
Медленно развернувшись Оркин старший сжимал в ярости кулаки.
– Вы напрасно так скрипите зубами. Я предлагал Марго защиту, положил под ноги своей любимой женщине честное имя и жизнь. Она отказалась. К ее аресту я не причастен. Мы, знаете ли драконы, существа со странной моралью. Личные интересы всегда ставим превыше всех законов. Даже служа Инквизиции. Я буду защищать ее до последнего вздоха, всегда. А она… вольна выбирать. Вы услышали?
Косатки переглянулись, и тень самодовольной улыбки скользнула по лицам мужчин. Слова были сказаны, при свидетелях, и только бессмертные понимали их истинный смысл. Ладон только что объявил этому миру свои права на Марго. Драконы не отступают, это было значительно больше, чем просьба руки.
Молча кивнули вернувшись. Виктор тяжко вздохнул, доставая клятвенный артефакт.
7. Спасение утопающих
А и ладно. И пусть лапы болят, а мохнатое брюхо отбито. Зато, этот гад в вертолете оценил размер его зверя и прикусит язык. Вот надолго ли?
Гуло любил оборот. С того самого, первого раза, как грязный, голодный мальчишка мигом стал маленьким и свирепым чудовищем. Острые зубы, огромные когти, бесстрашие, ярость. Только что его били ногами, забавляясь беспомощностью обессиленного ребенка. Убивали от скуки. За минуту до неминуемой смерти, его неведомые предки подарили освобождение помутившемуся от лютой боли рассудку. И хлынула первая кровь.
Он тогда было решил: уже умер, вытащен злыми духами мертвых убийц в царство злобной Лилит. И решил не сдаваться…
Когда некто могущественный, как сама Преисподняя, вдруг за шкирку схватил этот беснующийся ком безумия, и встряхнув, проорал ему в ухо короткое “Мутабор!” маленький морф тут же вырубился. Для измученного долгим голодом и болью ребенка двойной оборот был чудовищным испытанием.
Ладон… в их с Венанди долгой жизни древний дракон был рядом всегда. Поддерживал, твердой рукой направлял, говорил доброе слово. Вытаскивал из всех передряг. Кем он был для них, этот несносный хвостатый? Верным другом, старшим братом, да почти что отцом. Можно было сказать себе: пришло время платить по счетам. И распутывая это "драконово" дело они лишь отдают старый долг.
Малодушная