удача. Сам я переоделся в мундир лейтенанта, он мне оказался в пору. Побрился, нашлось чем. Бритва у немца хорошая «Золинген», ребята тоже умылись и побрились, привели себя в порядок. Возле шлагбаума организовано пулемётное гнездо, из мешков с землёй. Вот туда я и посадил старшину, переодетого в мундир рядового из самых крупных немцев. Наш старшина широкоплечий. Остальные тоже переоделись. Велел всем рот не раскрывать раньше времени. К восьми утра приехал грузовик и мотоцикл с коляской. До этого мы успели вкрутить взрыватели в снаряды. Нашли взрывчатку, три ящика и бикфордов шнур. Приготовились к уничтожению склада. Прибывших немцев я встретил сразу у шлагбаума и запросил документы на проверку. А потом дал команду и немцев перестреляли. В мотоцикле были два «фрица»22, вооружены автоматами, да пулемёт на коляске. Транспорт получили пора и честь знать. Неплохо разжились консервами, мясные и рыбные, галеты. Свернули и забрали три палатки, пригодятся. Хороший боезапас набрали, ну и разные нужные мелочи. Оказалось, что Дроздов умеет управлять автомобилем, так что сам я сел на мотоцикл. Подожгли шнур к взрывчатке и отправились до дому, до хаты. Бабахнуло знатно, но мы были уже вне зоны поражения. Прибыли к временному лагерь почти в обед. Там народ забеспокоился, да и взрыв они слышали. Но обошлось слава богу. Для себя я решил, что создаю диверсионный отряд и воюю в тылу. А то знаете, как бывает. Выйдешь к Красной Армии, а тебя в фильтрационный23 лагерь, а там «кровавая гэбня»24 замордуют вопросами. Оно мне надо? Нет уж, сомнительных удовольствий не хочется. Ко всему прочему засунут в стрелковый полк и на передовую. А там снова либо окружение, либо похоронка родным. Ведь были же какие-то родные у тела, которое мне досталось? Наверняка были и есть. К тому же, ну какой я пехотинец? Меня диверсантом учили воевать. Это я знаю и умею. Наверняка получше местного ОСНАЗа25. Так что остаться в тылу врага будет самым верным решением. Заработаем авторитет устраивая «козью морду»26 фашистам, потом авторитет будет работать на нас. А сейчас мы просто окруженцы, к которым доверия нет и быть не может. В этом вопросе я «гэбистов»27 понимаю. По этой причине решил поговорить с народом. Собрались, вместе со мной получается шестнадцать человек. Народ разный. Шестеро из стрелкового полка, военный фельдшер и санитар, два разведчика, трое из артиллерийского дивизиона, два пограничника, ну и я сам тоже пограничник. Минут пять я осматривал людей. Уныния не вижу. Растерянность есть. Ну оно и понятно, неизвестность не прибавляет настроения. Тем более на первых парах войны громят Красную Армию в хвост и в гриву. Хоть и поётся в песне «…от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней…». Сильней кого? Тараканов за печкой? На меня люди смотрят, как на командира, а это уже хорошо.
Присев на поваленное дерево ещё раз окидываю взглядом всех сидящих полукругом напротив меня. Пограничники сидят рядом. Старшина Быков Фома Миронович, сверхсрочник, служит восемь лет на границе, ему тридцать шесть лет, а выглядит, как зрелый мужик. От природы в нём и стать и сила, хотя ростом чуть ниже меня, зато
