А еще Даша заметила что-то блестящее, зажатое в его руке.
Она пригляделась и увидела связку ключей.
Связку ключей и брелок в форме голубого дельфина.
Она сразу узнала этот брелок – еще бы, ведь это она сама купила его когда-то мужу (бывшему, конечно, но в данном случае это ровным счетом ничего не меняет).
И тут картина происшедшего возникла перед ее внутренним взором во всей ужасающей ясности.
Бывший вчера не отдал ей ключи и сегодня снова пришел, чтобы поговорить с ней, попытаться снова влезть к ней в душу. Уж не дура она, понимает, зачем он к ней вчера притащился.
А этот… как же его… Антон наверняка крутился возле дома, чтобы подкараулить Аню. И, увидев, как сюда вошел Владик, пришел следом за ним…
И тут…
Тут случилось ужасное.
Они подрались, и Владик его убил.
И… сбежал отсюда, оставив труп в ее квартире!
Даша затряслась от ужаса.
Ко всему прочему, ее руки были в крови…
Спотыкаясь и всхлипывая, она добрела до ванной, тщательно вымыла руки, машинально надела кольцо, как целых три года надевала обручальное, и только после этого до нее дошло, что свое обручальное кольцо она выбросила после того, что произошло. Просто взяла и выбросила в Неву, когда шла как-то по набережной в первую неделю после такой подлянки. Смотрела на темную воду и представила вдруг, как взбирается на гранитный парапет, встает там во весь рост, а потом, раскинув руки, летит вниз. И темная маслянистая вода смыкается над ней навсегда.
Тогда Даша едва удержалась, но сняла обручальное кольцо и выбросила его в воду. И поняла, что все кончено.
Но тогда что это за кольцо? И как оно оказалось в ее ванной? Ах да, это же Анино кольцо, она мыла руки и забыла его надеть, Даша тоже так с обручальным кольцом делала, Владик еще обижался, а тетя Лика предупреждала, что так делать – плохая примета. И права была тетка…
Сейчас простое серебряное колечко так ладно, так аккуратно наделось на ее палец, как будто она носила его всю жизнь. И Даше совсем не хотелось его снимать. Надо же, тонкий ободок и две веточки, а как красиво…
А еще… что-то случилось с ее душой.
В лавку булочника вошел нарядно одетый господин.
Лизхен оживилась: господа редко появлялись у них, обычно за булками и штруделями они присылали слуг.
Господин остановился перед витриной с выпечкой, но смотрел не на булочки с корицей и не на пончики.
Он во все глаза смотрел на хорошенькую молодую булочницу.
– Как тебя зовут, дитя мое? – проговорил он наконец с голландским акцентом.
Лизхен сделала книксен и проговорила весьма сдержанно:
– Элизабет, милостивый государь.
– Какое милое имя! Да и сама ты мила! Ты куда аппетитнее всех этих булочек!
Прекрасная булочница засмеялась серебряным смехом.
Господин ущипнул девушку за подбородок.
Лизхен покраснела и проговорила:
– Я порядочная девушка, сударь!
– Да ты, я погляжу,