– Начинает парить, – задумчиво поговорила Сара, подняв голову кверху, – надеюсь, под дождь мы все-таки не попадём. Постараемся управиться поскорее, а потому не надейтесь на перекуры, котики.
– Кто бы сомневался, – Роудез хохотнул, – мы даже если помирать будем от усталости, ты все равно потащишь нас вперёд.
– Не возмущайся, Норман, – сладко протянула девушка в ответ ему, – иначе будешь тащить обе заполненные тачки.
– Дружище, возмущайся побольше, – расплылся в улыбке Стэн.
Напряженное молчание разбито, волнения спугнуты настроем горгоновцев.
Мне нравились горгоновцы. Несмотря ни на что. Несмотря на их приближенность Трем. Несмотря на пугающие байки об этой группе. Несмотря на неоднозначную репутацию. Я и в мыслях не могла представить, что жизненная дорожка столкнет меня с "Горгоной", и уж тем более – поставит плечом к плечу.
Хотя, никакой проницательности и понимания людей не хватило бы, чтобы понять досконально каждого из горгоновцев. А, быть может, мне пока только так казалось, в силу всего того безумия, которое постоянно царило вокруг нас. Кто знает, как в привычных спокойных условиях я воспринимала бы этих военных. Но то, что "Горгона" обладала какой-то особой душой, особенной философией, было неоспоримо.
И эту душу мне очень хотелось понять.
2
Мы пробирались сквозь лесную дорогу. Впереди брезжил просвет приближающегося шоссе. Солнце то пряталось за облаками, то вновь проглядывало, делая зеленые листья над нами позолоченными. Температура вполне комфортна для передвижения; мои утренние волнения о вылазке теперь казались надуманными и преувеличенными. Прошедшие полтора часа ходьбы прошли почти незаметно и вполне легко под шутки Нормана, иногда доходящие до абсурда и находящиеся на грани приличия и морали. Сара перешучивалась вместе с ним, порой и мне доводилось "доработать" какую-то из баек Роудеза. Стэн тоже посмеивался, вспоминая забавные бравые истории из отпускной жизни горгоновцев. В общем, временами нас захватывал гомерический гогот, который мы были не в силах сдержать – смех эхом разносился по лесу, и даже появись откуда-то зараженные, мы бы так и продолжили задыхаться истерическим смехом (может, это действительно работала своего рода самозащита истощенного организма, старающегося искусственно привести эмоциональное состояние в баланс).
За нашими спинами осталась база, река; теперь почти миновали лес.
Где-то глубоко в душе я понимала: чем грубее были наши шутки, чем громче мы смеялись (закрывая, при этом, рты, чтобы хотя бы создать иллюзию нашего "бесшумного" передвижения), тем больше старались отогнать неприятный и липкий страх. Каждый помнил о том, что находился в опасности; но мы заставляли себя не думать об этом. Заставляли себя отгонять пугающие мысли, и не пытаться в каждой тени и в каждом шорохе видеть то, что могло нас убить. Правильно это было или нет, я не знаю. Но, уверена, не делай мы этого, дорога стала бы еще дольше и тяжелее.
Наконец