Прошло совсем немного времени, и в один из тёплых апрельских дней домой вернулась мама. Она принесла с собой свёрток, пахнущий нежностью и молоком. Младенец был такой чарующий своей почти прозрачной кожей, пальчиками, которые просвечивали на солнце, тоненькими, как паутинка, волосиками, что хотелось забраться к нему в колыбель, смотреть на него и трогать лапкой.
– Кошка, тебе нельзя, – говорила мама и доставала меня из его кроватки. Она разговаривала мягким, как свежий хлеб, голосом. Когда малыш спал, мне казалось, что это только моя мама.
В один из вечеров я смотрела на вас, думая о том, какие вы красивые и разные. У папы – рыжие волосы и усы, а глаза коричневые, как шоколад. От этого он казался особенно тёплым, но не как лето, а, скорее, с привкусом осени, когда всем хочется сидеть дома, укутавшись в плед, смотреть из окна на золотые листья и пить горячее какао. Мама была младше папы и напоминала раннюю весну, пришедшую после долгой зимы. С голубыми глазами цвета ясного февральского неба и русыми волосами, лежащими плотными волнами. Ты была рыжеволосая и кареглазая в папу, а кудрявая – в маму, стеснялась своих непослушных волос.
– Какая она милая, – сказала вдруг мама, посмотрев на меня.
– Какое у неё милое пятнышко на носике, – сказала ты.
Я хотела ответить, что вы тоже очень милые, но получилось: «Ми-ми-ау!»
Папа оторвался от чтения книги и поднял глаза.
– Мими. Значит нашу кошечку будут звать Мими.
– Мими, Мими! – Ты захлопала в ладоши, подхватила меня на руки и закружила так, что вся комната завертелась перед глазами каруселью. – Пойдём к зеркалу, смотри какая ты красивая, Мими!
Но я бы сказала, что была скорее смешная, чем красивая. Разноцветные рыжие и черные пятна расползлись по короткой шерсти. Грудка и лапы – белые, хвост – чёрный. Под светлыми зелёными глазами торчал розовый нос, еле заметный среди рыжего и чёрного пятна. Зато подушечки лап были скрыты в такой густой шерсти, что движения становились почти бесшумными.
Дни тогда пролетали как электрички за окном – шумно и быстро. Каждое утро казалось, что по квартире носятся десятки, а то и тысячи, ног. Голоса бурлят, как весенний ручей.
– Лина, Лина, ты проснулась? Ты встала?
– Дорогая, ты не видела мой галстук?
– Завтрак готов!
– Уа-уа-а-а!
– Кто-нибудь, успокойте малыша!
– Лина, где ты? Мы опоздаем в садик!
Пахло сбежавшим на плиту молоком, подгузниками, мятой, кожей и ещё чем-то резким и неприятным.
– Дорогой, вынеси коляску на улицу!
– Да, уже вынес. Я на работу, до встречи вечером!
– Лина, ну