– Само собой. Навела справки, выучила все отделения по этажам, имена врачей и медсестер. Этот экзамен я должна сдать без осечек.
– Держись. – Тимур подбадривающе сжимает мое плечо. Губы складываются в напряженную улыбку. Мое волнение не ускользает от внимания Тима, и он тут же переводит тему, стараясь отвлечь от неприятных мыслей. – Кстати, есть несколько новостей. Заходила в конфу группы?
В наш чат я не заглядывала уже очень давно. Летом важные новости по учебе бывают редко, а участвовать в нудных беседах желания нет. Одногруппники, так же как и мои родители, старший брат, бабушки и дедушки, кажется, не знают других тем, кроме учебы и работы.
Меня всюду окружают исключительно врачи. Семья – династия хирургов. Друзья родителей – медики. Большая часть книг дома – пухлые атласы, учебники, справочники и распечатки клинических рекомендаций.
Не удивлюсь, если кто-то скажет, что в детстве вместо раскраски у меня был атлас по анатомии. Родители еще до рождения определили мою судьбу. Однако избыточное давление, однотипность окружения и отсутствие выбора подарили мне ненависть к будущей профессии и к ее фанатичным представителям.
Кто знает, может, если бы семья так яро не настаивала на моем поступлении в медицинский вуз, я бы сама выбрала эту стезю? И не было бы во мне такого бурного отторжения и чувства, что кто-то насильно изменил мою судьбу и растоптал мечту о другой карьере.
– Нет, я не проверяла сообщений, – возвращаюсь к беседе, но Тим посвятить в последние события не успевает.
В дверь стучат, и вся группа из пятнадцати человек напряженно замирает. В мыслях коротко пробегает глупая мысль: почему опоздавший преподаватель стучит? Но дверь открывается, и за ней оказывается вовсе не наставник новой дисциплины…
Меня обдает холодом, когда на пороге аудитории появляется тот самый парень, на которого я бессовестно скинула мусорный пакет. На коричневом пальто еще виднеются пятна, а в растрепанных черных волосах – бумажные хлопья.
Вжимаю шею в плечи и чуть сползаю под парту. Как он меня нашел?! Неужели все-таки нагрянул в «Перезагрузку» и потребовал правосудия?
– Вот, кстати, об этом я и хотел сказать, – шепчет Тимур и кивает в сторону гостя. Потом переводит взгляд на меня, съеженной гармошкой сползающую на пол, и изумленно ведет бровями. – Ди, ты чего?!
На удивленный возглас друга-предателя оборачиваются все. Даже парень, стоящий в дверях, таращится в недоумении, наблюдая, как я стекаю под парту. В его взгляде нет ни злости, ни искры узнавания. Зато мое сердце льдинкой опускается в желудок – сейчас он назовет имя, услужливо выданное Игорем, и мне конец.
Точку в моей душевной драме ставит староста.
– Входи, Глеб. Препод сильно опаздывает, – радушно поясняет Аня, – ты ничего не пропустил.
– Чего?! – вырывается едкий писк. Пятнадцать пар глаз, полных укора, снова устремляются на меня.
Тимур незаметно толкает меня локтем в бок. Сдавленно ойкаю, а явившийся парень, Глеб, шустро меняет