Стрелял я одиночными прямым попаданием в голову в двух разных местах. Мало ли, вдруг тут все же имеются товарищи с развитыми способностями к регенерации. Закончив, я выбрал направление с наименьшей плотностью пуль, разбежался и прыгнул в сторону стоявшего у колонны автомата. Винтовка нолдов хороша, но что-то мне подсказывает, что сегодня её запаса по патронам может не хватить, а вот магазинами автомата у меня предусмотрительно забита вся разгрузка.
При пересечении границы морока, что почти достигала стены, мир ухнул многоголосьем нестройного залпа, в то время как я уже ощупывал окружение своим даром. Все открывшие по мне огонь превратились в крайне положительных парней, в смысле, лежат там, где их положили, а вот жирдяй меня удивил. Раньше за собой не замечал особой неприязни к людям с пышными формами, но этот урод был мне просто отвратителен, и сейчас эта радость мясокомбината, перебирав ногами, почти скатывалась колобком по пандусу, что находился за его тронным пьедесталом.
«Вот же ублюдок», – промелькнула яростная мысль. Сваливая, эта туша пристрелила одну из пленниц, что были прикованы рядом с троном. Я даже было вскинул винтовку, чтобы расстрелять его, но обратил внимание на более шустрых посетителей. Группа в полтора десятка человек, поспешно миновав внутренний двор, направлялась к тем дверям, что вели в зал, следовательно, данные посетители гораздо актуальней жирдяя, тому все равно далеко не убежать.
Под несколькими перекрытиями тоже происходило что-то странное, что привлекло моё внимание. Когда я сосредоточился, тут же выматерился про себя. Суматоху снизу вызвало появление моей напарницы, которая стремительной пулей металась от одного к другому, которых я наблюдал также отчетливо, как и тех, кто сейчас сгрудился за дверью. Дожидаться, когда гости вломятся в зал, я не стал, вышел из состояния призрака, посмотрел на индикатор оставшегося боекомплекта в винтовке и, оценив, что в ней еще осталось около половины, принялся расстреливать пришлых через дверь и угол стены.
Легкий шелестящий звук винтовки померк за стрекотанием пчел, что с легкостью прошивали как двери, так и стены, и уже через секунду оттуда послышались крики боли. Призраком я огляделся ещё раз, убедившись, что вновь прибывшие вряд ли смогут что-то предпринять и заняты лишь попыткой выжить, двинулся вслед продолжавшему удаляться Снайку. Проследовав через весь зал по диагонали, я остановился, лишь раз проявившись возле оставшихся в живых девушек, глядя в их ошарашенные глаза, произнёс:
– Цепи я сейчас разорву, а вы забейтесь где-нибудь в угол, пока все не кончится. А лучше возьмите у кого-то из этих, – махнул в сторону трупов, что сгрудились у стола, – стволы и стреляйте в любого из подонков, если приблизятся.
Одна из девушек замотала головой и что-то начала говорить, но я не стал