– Серьезно? Четырехметровый? – вскидывает руку и показывает на противоположную стену. – И правда, мы же настолько широченные. Просто таким иногда хочется показать свою значимость.
Не сдерживаю смешка. Но тут же сжимаю губы.
Ничего смешного, Полина! Возьми себя в руки! Это же Олег…
– Пойдем.
Ещё один взгляд в надежде, что кошмар на улице прекратился. Но нет, сегодня фортуна от меня отворачивается.
– Не кончился, не кончился, – считывает меня Олег, – давай коляску.
Накидывает на меня свою ветровку, натягивает капюшон чуть ли не до носа.
– А ты?
Меня окутывает тепло, которое сохранила его одежда, и хочется замереть. Погрузиться в это ощущение защищенности. Забыть о том, что я его презираю. Забыть о прошлом.
– Не сахарный, не растаю уж, – усмехается Олег, отступает и придерживает дверь, чтобы мы вышли на улицу, – Вон, место А-пять.
Тыкает вправо от нас.
Пытаюсь прикрыть Лизку от пронзающего ветра и дождя. Машина Олега стоит почти возле входа, и мы не успеваем сильно вымокнуть.
Олег подталкивает меня в спину, чтобы я поторапливалась.
– Назад давайте, – распахивает дверь и заталкивает нас.
Быстро оббегает машину спереди и усаживается за руль. Выдыхает и стряхивает влагу с волос. Отряхивается, как большой мокрый медведь, передергивая широкими плечами.
– Нормально? – оборачивается, и его взгляд опускается на переноску.
Он сжимает губы, прищуривается. И от этой реакции мне становится обидно за Лизу. Мне непонятно такое отношение к ни в чем не виноватому ребенку. Хочется прикрыть Лизу собой, чтобы Олег не пронзал нас таким тяжелым взглядом.
– Спасибо, – стягиваю куртку и протягиваю ему.
Выкручивает печку почти на максимум и до нас долетает теплый воздух.
– Да кинь туда, пусть сохнет, – кивает головой в сторону.
Послушно выполняю его просьбу. Расправляю одежду на сидении, чтобы просохла.
Вытаскиваю из переноски Лизу и устраиваю на руках, чтобы ей было спокойнее. Олег не сводит с нас глаз.
Заставляю себя сидеть спокойно и не ерзать под этим тяжелым взглядом.
– И я все же не понимаю, Полин. Это же не твой ребенок, а ты с ним как с родным.
Прижимаю Лизу к груди. Она зевает и кладет головку мне на плечо, сладко причмокнув губками.
Сердце пропускает удар, а я пытаюсь дышать дальше. Но нежность к этой крошке сжимает все внутренности в кулак.
Олег ждет от меня ответа, но мне нечего ему сказать. Не могу сама сказать, почему я так привязалась к не своему ребенку. Почувствовала, что ей нужна защита к этом жестоком мире.
– Он твой, но я же не осуждаю то, что ты её не принял.
Олег качает головой, стискивая руку на руле.
– Полин, я уже сказал свое мнение по этому поводу. С таким же успехом мне можно подкинуть десятки детей и написать, что все они мои.
– А что, в твоем послужном списке не было Тань? – издевательски спрашиваю, а сама боюсь ответ услышать.
Прекрасно