Прошло около десяти минут вместо пяти обещанных, когда звук льющейся воды в ванной комнате затих. Не став больше рассиживаться, Юля встала, достала из шкафчика две тарелки (сама она, к своему удивлению, тоже проголодалась) и принялась накладывать картошку со сковороды.
К моменту, когда Дима зашел на кухню с еще больше растрепанными сырыми волосами, в синей футболке и черных шортах, ужин уже был на столе.
– Моя любимая картошечка, – потирая руки радостным голосом произнес он, устроившись напротив Юли за столом. – Ты, дорогая, умеешь меня порадовать.
– Как мало, оказывается, тебе нужно для счастья, – хихикнула Юля.
– Это уж точно, ты и жареная картошечка – больше мне ничего не надо, – посмотрев на свою девушку, сказал Дима. Когда их взгляды столкнулись, то он сразу же заподозрил неладное. Дима очень хорошо знал Юлю, поэтому по одному только ее взгляду и выражению лица сразу же определил, что она хочет о чем-то с ним поговорить, причем разговор явно предстоял серьезный. – Так, давай, рассказывай, что стряслось.
– С чего ты взял, что что-то стряслось? – в своем фирменном стиле начала оттягивать неизбежный разговор Юля. – Сперва сам лучше расскажи, как у тебя дела на работе? Все хорошо?
Отправив очередную порцию горячей жареной картошки в рот, Дима немного помедлил, чтобы не разговаривать с набитым ртом, и только после этого ответил:
– Да все как обычно: много работы, жара, нудное начальство и так далее. А так, в целом, бывали смены и похуже.
– Знаю я твое «бывало и хуже», совсем так измучаешь себя, – заругалась Юля.
– Да нормально все, – отмахнулся Дима. – Я уже привык. Да и главное, что хорошо платят.
– Ну, тут не поспоришь, – вздохнула Юля. – Но все равно переживаю за тебя, постоянно приходишь уставший и весь измученный.
Дима снова посмотрел на свою возлюбленную. Ему нравилось такое ее проявление заботы, от этого на душе сразу же становилось тепло, а щеки от смущения покрывались легким румянцем. До появления Юли в его жизни о нем еще никто так не заботился, от чего порой ему было непривычно от такой чрезмерной заботы. В самом деле, иногда она и правда перебарщивала, но Дима предпочитал молчать, понимая, что все это она делает из добрых побуждений, а также из-за любви к нему. Таким уж она была человеком, что являлось одним из ее многочисленных плюсов.
– Прости, зайка, я все понимаю, но пока что менять работу мне нельзя, – мягко произнес Дима. – И вообще, давай колись, я же вижу, что ты о чем-то хочешь со мной поговорить. Что тут учудила, пока меня не было?
Последняя фраза, похоже, задела Юлю, отчего лицо у нее сразу же переменилось и стало очень серьезным. Такое ее изменение настроения не осталось незамеченным; сглотнув, Дима отложил вилку в сторону, оставив недоеденное в тарелке, и устремил все свое внимание на девушку.
– Прости, я не хотел тебя обидеть, –