Когда к войскам русов, захватившим север острова Хонсю, добавились две тысячи китайцев, их количество фактически утроилось. Кроме того, японцы, вынужденные терпеть поражение за поражением от извечных противников – ханьцев, резко упали духом. Отряды самураев бросались в самоубийственные атаки, надеясь ввязаться в рукопашную с проклятыми ханьцами, но даже не доходили до своих врагов, расстреливаемые на расстоянии из ружей. В свою очередь, в отличие от индусов и русов, китайцы ненавидели японцев, уничтожая их при каждом удобном случае. Так сказать, делали им обратку за геноцид айнов. А Лютов и его командиры, насмотревшиеся на подвиги самих самураев в отношении простых людей, рубивших головы простолюдинам без особых причин сплошь и рядом, не пытались остановить китайских товарищей.
Потому, спустя два месяца после привлечения ханьцев к боевым действиям на острове Хонсю, отступление японцев превратилось в повальное бегство, когда наступающие отряды русов продвигались по сорок-пятьдесят вёрст в день в условиях бездорожья и пеших переходов. При этом дворянские поместья стояли брошенными или сожженными, только нищие крестьяне равнодушно ждали своей участи. Что характерно, этих забитых крестьян ханьцы не трогали, не считая их достойными врагами.
Только на подступах к Киото трёхтысячный отряд Фёдора Лютова, наконец, встретил собравшуюся армию сёгуна. По разным оценкам, японцы нагнали от ста пятидесяти тысяч до двух сотен тысяч войска. Видимо, собирались дать решительный бой агрессору на берегах озера Бива. Чтобы русы не обошли армию сёгуна, согнанные со всей округи крестьяне вырыли вокруг столицы настоящую оборонительную линию из рва и насыпи, утыканных частоколом. Когда разведка донесла о приготовлениях, Лютов едва не отказался от дальнейшего продвижения. Но почти три года войны с айнами и японцами дали необходимый опыт, его отряд лишь замедлил движение, усиленно подтягивая тылы и боеприпасы.
Дополнительно с прибывших на побережье кораблей были демонтированы и доставлены на берег три четверти орудий с боезапасом. Благо боеприпасов было в достатке, оружейная фабрика в Волжске всё равно не имела иного рынка сбыта, кроме как своим отрядам и казакам. Из привезённых четыре года назад сотни орудий почти три десятка давно вышли из строя, расстреляв стволы. По пять орудий остались на приданных кораблях, да в каждом остроге не меньше пяти пушек установили. К счастью,