И тут же работящий гаджет, как из мешка, высыпал мне с полтора десятка СМС-сообщений!
Они помогли мне определиться с личностью того, кому можно и даже нужно незамедлительно позвонить: Павлу, конечно же.
– Прости, дорогой! Я про тебя совсем забыла! – виновато произнесла я, одну за другой просматривая СМС-ки.
Если им верить (а не верить оснований не было), Павел предпринял восемь героических и безрезультатных попыток дозвониться до меня, а в паузах между звонками отправил мне семь сообщений.
Уже первое из них дышало смертоубийственными эмоциями, как ядовитое дерево анчар: «Так!!! ГДЕ ты?!». Далее – от сообщения к сообщению – страсти только накалялись. Восклицательные знаки множились, как кролики по весне, первоначальный вопрос «Где?» подменялся откровенно некорректным «С кем?», тревога трансформировалась в ярость… Мне оставалось только радоваться тому, что на современном этапе развития науки и техники общение на расстоянии ограничивается исключительно бесконтактными способами. Думаю, если бы этой ночью Павел мог до меня дотянуться, я разделила бы печальную судьбу Дездемоны.
Я боязливо поежилась, но не смогла удержаться от кривой улыбочки, вызванной тем, что компания-оператор сотовой связи по собственному почину привесила к каждой яростной СМС-ке Павла доброе пожелание от себя лично. Все эти их приторные «Приятного общения!» и «Хорошего настроения!» сразу после гневных текстовок, больше похожих на рычание, выглядели в высшей степени неуместно – как воздушный поцелуй после удара в челюсть.
Джинсы и свитер мне искать не пришлось, потому как добрые люди и звери были не настолько любезны, чтобы меня раздеть. А вот в поисках туфель я обшарила довольно обширную зону по периметру дивана, но нашла только свернувшегося в клубочек ёжика, что не доставило ни малейшего удовольствия ни ему, ни мне. Тихо шипя и дуя на исколотую ладошку правой руки, а в левой сжимая мобильник, используемый как фонарик, я вышла из гостиной в прихожую и там на ВЕРХНЕЙ полочке стеллажа обнаружила свою обувь.
–Так вот что называется высокой модой! – мой внутренний голос не удержался от язвительного, но справедливого замечания: туфли были хорошие, дорогие.
Не зря двуногие обитатели дома спрятали их вне пределов досягаемости четвероногих.
Обувшись, я на цыпочках прокралась к входной двери и чуть не упала, когда обширная черная клякса, которую я в полумраке приняла за коврик, ожила, вздохнула и уставилась на меня фосфорецирующими желто-зелеными глазами.
– П-привет, милая собачка! – удержав в горсти едва не выпрыгнувшее сердце, пролепетала я. – Гутен, так сказать, морген! Ты не возражаешь, я пойду себе? Уже шесть с минутами.
Очевидно, седьмой час моргена не казался «милой собачке» временем, не подходящим для прогулки. Пёс не только не возражал против моего ухода, но даже сделал попытку увязаться за мной на улицу, и мне стоило труда удержать