Когда его пригласили участвовать в этом проекте, он горел желанием внести в него свой креативный вклад. Он слишком поздно понял, что идеи его встретят сопротивление. Он требовал изменений, но это раздражало дизайнеров, и они тормозили процесс. Иногда ему приходилось уезжать на съемки за тысячи миль, но он продолжал следить за своим творением и видел, что все делается не так. План кухонного зала его не удовлетворял. Образцы светильников и мебели не соответствовали его ожиданиям. А затем в Индонезии начались дожди, и съемки пришлось отложить. Его рабочий график полетел в тартарары. Пришлось сидеть и ждать хорошей погоды, потому что съемочная группа отказывалась работать в грязи и сырости.
– Ты чем-то раздражена.
– Нет, я не раздражена.
– Может, я тебе не нравлюсь? Тогда сказала бы прямо.
Харпер глубоко вздохнула:
– Ты работаешь как проклятый, все еле успевают за тобой, и ты даже не представляешь, какими словами я тебя называла.
Его губы слегка дрогнули.
– И как же?
– Никто не слышал.
– Конечно.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что такая чопорная леди, как ты, не позволит себе этого.
– А в этом есть что-то плохое – быть чопорной леди?
В начале их совместной деятельности он часто намеренно задевал ее. Но Харпер была слишком хорошим профессионалом, чтобы реагировать на его нападки, и в конце концов он оставил их. Однако этот разговор был совсем другим. Будто маска упала с ее лица, приоткрыв ее истинное Я.
– Ничего плохого, за исключением того, что у тебя нет радости в жизни.
Эштон знал, что у нее есть сводные сестры и кто-нибудь из них со временем должен был возглавить семейный бизнес. Харпер значительно преуспела в своей карьере, но не останавливалась на достигнутом. В этом они были схожи.
– Я хочу, чтобы мой отель успешно развивался. А ты мечешься между съемками передачи «Кулинарный бродяга», продвижением серий и управлением собственными ресторанами.
– Я не отрицаю, что очень занят, но я нахожу время для того, чтобы наслаждаться тем, что я делаю. – Эштон откинул голову назад. – А ты?
– Я наслаждаюсь своей работой. – Но за ее горячностью скрывалось зерно сомнения.
– Но должно быть что-то еще, кроме работы, – сказал Эштон.
– Ты говоришь так, будто я жертвую собой ради карьеры.
– Каждый человек о чем-то мечтает. Скажи, о чем мечтаешь ты.
– Даже не знаю…
– Что пришло тебе в голову, когда я спросил об этом?
Нахмурив брови, Харпер выпалила:
– Мне хотелось бы скакать на верблюде через пустыню и ночевать в палатке.
Эштон не сразу понял, кто из них больше удивился ее неожиданному откровению.
– Серьезно? – рассмеялся он. – Не ожидал от тебя такого. Я думал, ты скажешь, что хочешь… – Он замолчал.
– Хочу… чего? – поторопила Харпер, любопытство блеснуло в ее карих глазах.
– Не знаю.