Зачем он это сделал?
Звякнули цепи, когда принц согнулся от боли, но будто какая-то сила заставила его разогнуться и посмотреть мне в глаза.
– Теперь хочешь посмотреть на это? – с усмешкой спросил он. Разбитая губа треснула, и из нее снова сочилась кровь.
Мне нечего было ответить. Никто не должен узнать, что у меня осталось сочувствие к пленнику, что в моем сердце есть хоть что-то, кроме презрения и ненависти.
А ведь совсем недавно все было иначе. Я смотрела в его глаза, и видела там свет истинной любви.
“Это символ моих чувств к тебе, – прошептал Альдер, нанося мне на кожу рисунок бабочки. – И моя защита. Благодаря магии, заложенной в этой татуировке, я найду тебя в любом уголке Аркадии, и смогу мгновенно перенестись, потому что в чернилах содержится наша кровь”.
Куда делся тот мужчина, что всего полгода назад смотрел на меня, как на свое самое большое сокровище? Как из нежного любовника он превратился в холодного истукана, который несколькими фразами растоптал мое сердце и предал все, что между нами было хорошего?
– Хочу, – мое лицо едва не окаменело, так сильно я хотела скрыть свою боль. И тут же разозлилась сама на себя. Я, в конце концов, скоро стану королевой благого двора, и пора избавляться от ненужных чувств и эмоций. Ситуация с Альдером станет для меня неплохой тренировкой.
– Я не боюсь боли, – в его взгляде, устремленном на меня, было презрение. То, чего я никогда не ожидала там увидеть. – Я не доставлю тебе удовольствия.
– Боль не доставляет мне удовольствия.
И ему было прекрасно это известно.
Мои слова противоречили тому, что совсем недавно пленник был жестоко избит, и темный принц едва заметно покачал головой, не веря ни единому слову. Что ж, раз он уже пришел в себя, нет смысла оттягивать неизбежное.
– Дайте ему зелье, – не глядя на охрану, приказала я.
Стражи мгновенно оказались рядом с пленником.
– Я не стану это пить, – зашипел Альдер, уворачиваясь, пока Холтер безуспешно тыкал пузырьком ему в губы. – Давись сама своим ядом.
– Это не яд, а кое-что похуже, – солгала я. – Но тебе понравится. Во имя тьмы, неужели я должна делать это сама?
Выхватив пузырек у тюремщика, я поймала пальцами подбородок принца. Он одарил меня таким яростным взглядом, что огнем его ненависти можно было спалить всю Конкордию. По позвоночнику прошла волна дрожи, но я твердо выдержала погружение в омуты злых серебристых глаз и даже смогла изобразить на лице усмешку. Но, бездна побери, как же это оказалось больно. Мне будто душу вывернули наизнанку.
– Выпей, – едва слышно выдохнула я ему в лицо и на всякий случай отклонилась в сторону, ожидая плевка. В некоторых вещах Альдер был весьма предсказуем. Но он меня удивил. Не отрывая от меня глаз, он открыл рот и медленно провел языком по губам. Тьма побери! Мне в вены