– Доктор, – бросаюсь к нему. – С моей подругой что-то происходит.
Медики уводят Алису, но ни меня, ни полицейских с собой не берут. Я покупаю стаканчик кофе в автомате и согреваю о него пальцы. Сейчас они холодные, как лед, и даже плохо сгибаются. Одежда подсыхает, мелкая дрожь, сотрясающая тело, пропадает.
– Макар Павлович, мне нужно позвонить, – адвокат трясет телефоном и уходит в коридор.
Я сажусь в углу дивана и молча прихлебываю кофе. От нечего делать разглядываю своего врага.
Лейтенант Седых сняла куртку и фуражку полицейского. Мокрые волосы гладко причесала и убрала со лба. Теперь я вижу перед собой хорошенькую девушку. У нее большие и выразительные глаза, аккуратный носик и губы красивой формы. Если бы не сердитое выражение лица, можно было бы назвать ее очень привлекательной.
Дверь распахивается, Седых вскакивает, я давлюсь кофе. Теперь вижу, что и фигурка у лейтенанта просто отпад! Влажная форменная рубашка облегает грудь, которая наливными яблочками смотрит прямо на меня. Или я на нее? Черт, это не важно! Зато ладони чешутся от желания проверить полноту аппетитных полушарий.
Ставлю стаканчик с кофе на диван и вытираю вспотевшие пальцы, начисто забываю, почему оказался в полицейском участке.
– Ну, что там?
Окрик лейтенанта приводит меня в чувство, на пороге показываются врачи без Алисы.
Мы все бросаемся к ним.
– Молодой человек, – обращается ко мне полноватый доктор. – Как часто бывает замутненное сознание у вашей подруги.
Он снимает очки, протирает их салфеткой, вытащенной из кармана, а я стою, словно прихлопнутый пыльным мешком из-за угла, и ничего не понимаю.
– Сознание какое?
– Замутненное. Короче, часто она бред несет? Может, наркотиками балуется?
– О чем вы?
– Наркотики? – тут же настораживается Седых. – Вы взяли у девушки анализ мочи?
– Не мели чушь! – рявкаю на нее.
Нахмуриваюсь, вспоминая. Алиса, конечно, еще та истеричка, но не сумасшедшая и не наркоманка. Обычная избалованная родителями принцесса.
– Анализ взяли. Уж очень странные вещи она говорит. Похожие на галлюцинации.
– Какие? – хором выдыхаем мы.
Теперь мы стоим рядом, боясь пропустить хотя бы слово. Девушка-полицейский почти касается моего плеча, хорошо вижу ее макушку.
«Совсем кнопка», – жаром обдает сознание. Не понимаю, что со мной происходит. В душе полный раздрай, в мыслях тоже. Отодвигаюсь и вдыхаю полной грудью, словно мне кислорода не хватает. Ни одна девица не вызывала в моем теле такую реакцию.
– Девушка говорит, что своими глазами видела, как вы, – доктор показывает на меня, – и вы, – теперь палец упирается в лейтенанта Седых, – поменялись телами.
– Что за бред? – хором рявкаем мы.
– Точно, спятила, – качает головой Миша. – По ней психушка плачет.
– Погодите, –