Вот после того, как мы сходили в зоопарк на обезьян посмотреть, Мариночка пригласила нас в небольшой ресторанчик, где мы пообедали и кушали итальянскую еду. «Фахитос» называется. Мы так наелись. Пришли домой – животы полные. Удивительно, что ни изжоги, ничего не было – все прошло нормально. Фахитос – такие четыре лепешки не то рисовые, не то, наверно, кукурузные. Потом на сковородке горячую говядинку жареную принесли и всякие приправы. Я там выпил – на меня это уже не похоже вроде – бокальчик 0,6 литра пива, съел ребрышки и четыре штуки фахитос. Это мексиканская еда.
Когда Марина была в Хьюстоне, она это ела. Ей очень нравилось, и она нас решила тоже угостить, чтобы мы понимали, что это за мексиканская еда. Она вообще острая, но очень вкусная. Пивком запиваешь – ну просто разлюли-малина!
Потом Марина где-то вычитала, что вроде как благородным дамам администрация ресторана в день 8 Марта должны дарить коктейль и что-то еще. Принесли две специальные рюмочки для коктейля и по белой розе им. Это очень нам понравилось. Марина этот фахитос ела с курицей, а мы с Ритой – с говядиной. Нормально все. Народу много вообще ходит в ресторан. Потом заполнился весь, кругом все столики заняты. Там гардероба нет, там вешалка – вешаешь на вешалку. Вот таким образом, благодаря Мариночке, мы отметили очень содержательно 8 Марта.
У меня спина болит. Марина говорит:
– Ты какой-то стал капризный!
Ну да ладно, мы вернемся к своим воспоминаниям. Я живу в деревне. Отец учится в институте. На каникулы зимой, летом он приезжал к нам в деревню. Для нас это был большой праздник. Отцу было двадцать пять лет, совсем молодой парень.
Из Москвы отец обязательно привозил подарки: разноцветные карандаши, конфеты, печенье, еще что-нибудь. Однажды подарил он нам цветные карандаши. Открыл я коробку, понюхал и попробовал рисовать картинку разными цветами. Запах карандашей, их было, наверное, 24 штуки, так меня поразил, что я до сих нюхаю каждый новый карандаш. А это были первые цветные карандаши, которые я увидел. Сейчас, по-моему, карандаши так не пахнут, а тогда это было для меня что-то необычное. Мы с отцом тогда рисовали много разного: лампу нарисовали керосиновую, старались передать свет от нее. У отца была способность к рисованию.
А перед окончанием института, отец купил велосипед. Привез этот велосипед… Это что-то! Это такая для нас была интересная вещь – такие надутые, упругие шины, ручки резиновые, звонок, колеса, спицы блестящие, когда крутятся колеса, от них отражается яркий свет. Отец возил на раме. Многие парни так возили своих девушек. Посадит он ее на велосипед и везет, и это их сближало. Замечательное зрелище. Отец, конечно, не смотрел, когда меня возил, куда я там ногами болтал. Однажды я в спицы свою ногу – ну, что мне там было, пять лет – и засунул. Очень сильно ободрал себе ногу. Зажило быстро, у детей быстро все заживает.
Вот еще один случай был. Этот случай со мной произошел, когда мы жили у деда. У деда был хороший большой дом. В доме было несколько комнат: две спальни, большой