Разбойничья Слуда. Книга 5. Самолет. Николай Омелин

думая, парень понюжнул лошадь. Та снова напряглась и сдвинула повозку. Сам же он тем временем внимательно вслушался в издаваемые телегой звуки. Колеса сделали пару оборотов, и Толька снова остановил лошадь. Причину искать долго не пришлось. От тяжести груза, а больше из-за ветхости продольный брус в телеге треснул. «Вот незадача, – выругался Толька и вспомнил отцовскую поговорку о невезении». Он понимал, что скоро начнет светать и времени на все оставалось немного. Искать другую телегу, как или ремонтировать эту, было уже некогда. Понимая, что с грузом дальше околицы не уедешь, Толька принялся таскать слитки обратно в погреб.

      «Налегке до места доеду, а там что-нибудь придумаю, – решил он, разгружая повозку». Вернув слитки обратно, Толька залез в телегу и поехал к Смильскому.

Ноябрь 1948 года

      От долгого лежания неприятно ныли бока. Толька присел на кровати и стал разминать затекшую руку. «Кто же меня тогда выследил? Или случайно кто-то наткнулся? – каждый раз, вспоминая тот случай, задавал Ларионов себе один и тот же вопрос. – Меньше недели тогда в деревне не был. После приезда со Смильского сунулся, а золота уже и нет, – подвел он черту под своими рассуждениями».

      В дверь неожиданно постучали.

      – Бабуля, открой! Стучит кто-то, – крикнул Толька в сторону печи, но никто не отозвался.

      Он слез с кровати и запрыгал к двери на одной здоровой ноге. И в это время дверь распахнулась, а на пороге появился его бригадир.

      – Я уж думал, нет никого, раз никто не отзывается. Ты чего в потемках-то сидишь? У двери не приставлено, вот и вошел, – проговорил Гавзов, снимая шапку.

      – Палыч, проходь10. Не заметил, как и стемнело. Бабка куда-то утянулась11, а я задремал, видать. Всю ночь промаялся с ногой. Вот успокоилась, кабыть. Не заметил, как и уснул, – виновато проговорил Ларионов. – Проведать, али стряслось чего? Погоди, я лучину подсвечу. Ты катанцы12 не сымай. Проходи к столу. Там квас скусной13. Ядреный14, правда, но ничего. Наливай, пей.

      Он допрыгал до печи, где стояла плошка со светцом. Вставил лучину и поджег. Затем поджег еще одну и тоже вставил в корытце. Комната тут же наполнилась тусклым светом, и Толька уже смог разглядеть лицо гостя. Аккуратно наступая на больную ногу, он доковылял до стола и присел рядом с Митькой.

      – Полегче стало, коли приступаешь на ногу, – заметил тот.

      – Ага. Вот угораздило же меня, – в голосе Тольки послышались виноватые нотки.

      – Ладно. Я чего зашел-то? Дело есть. Кстати Васька не забегал? – спросил Митька, рассматривая изрядно потрепанную заячью шапку.

      – Нет, – нерешительно ответил Толька.

      – Так я и думал, что надёжы15 на него нет.

      Гавзов отложил шапку на лавку и расстегнул полушубок.

      – Жарко бабка натопила, – заметил Толька. – Отец ворчит на нее, что дрова зря