– А чего ты все «пацан» да «пацан»? – хмуро спросил Мастер.
– Так молодой сильно, еще и не бреется, на бороде пушок толком даже не растет.
– Молодой да шустрый. Ловко он вас прищучил: несколько ударов сердца – и десяток уполовинен. Так-так, а кто из сержантов у стражников был?
– Да этот, новенький, как его…. Арвил. Он на лапу не берет и наших щемит конкретно. Ты бы там, наверху, пожаловался, чтобы прижали его, что ли.
– Не твоего ума дело, что мне наверху говорить, – отмяк немного Мастер, которому нравилось, когда вспоминали, что он не такой, как они, а допущен к высшим сферам. – Сейчас многие с войны вернулись, и их охотно берут в стражу, а эти ни крови, ни смерти не боятся. Тяжело будет. Да и королева решила за порядок в столице взяться, сложно и тяжело работать будет, – задумчиво проговорил Мастер, а потом зло продолжил, глядя на собеседника: – В общем так, Беспалый, еще один прокол, и я тебя смещу с десятников. Думай головой, прежде чем что-то делать, иначе можешь проснуться в сточной канаве, если повезет проснуться.
– Да, конечно, – закивал головой Беспалый, обрадованный тем, что пока его миновала расплата за косяк. – Буду стараться, такого больше не повторится, – проговорил бандит, чувствуя, как по спине побежал ручеек холодного пота.
А сам подумал: «Хорошо тебе говорить», но на лице его отразилась только подобострастная улыбка.
– А теперь ступай, – кивнул на дверь Мастер.
К вечеру дверь камеры, где содержали Дарка, отворилась, и те же стражники, что привели его сюда, повели его обратно к судье. Пока шли, Дарк заметил снующих по коридору гвардейцев, они отличались от стражников, как породистый конь от мула.
В комнате помимо судьи находился довольно молодой мужчина, с волевым лицом и острым взглядом серых глаз из-под широкополой шляпы. Судья же сидел бледный и, видно было, сильно испуганный.
Тут же в комнату влетел еще один чиновник, но, видимо, рангом повыше. Он был красный и принялся орать на судью:
– Да как ты посмел такое учинить! Я даже не знаю, что с тобой сделаю! Напишу докладную, пусть тебя отправят срок каторжникам считать!
Потом он развернулся к Дарку.
– Господин барон, искренне прошу у вас извинения за все случившееся. Вы же понимаете, это просто недоразумение, можно сказать, эксцесс исполнителя. Уверяю вас, все виновные понесут наказание. Прошу вас, не держите зла на это скорбное заведение и на меня, в частности. Я ни сном ни духом не знал о произошедшем.
– Хорошо,