Куда кого посеяла жизнь. Том VI. Романы. Василий Гурковский

своим грубым бульдозером. Такая красота открывалась братьям, буквально за каждым поворотом. И все время -что-то необычное, выглядевшее совсем по-другому, чем такое же, но за прежним поворотом. Эту красоту, только в кино снимать. Но, проработав и прожив в этих местах, пять лет, братья любовались всей этой красотой, а внутри себя думали: «Да, эту красоту только в кино и снимать, а потом …и в кино –видеть, то есть – из окна чего-то теплого- дома, вагона поезда или иллюминатора самолета-вертолета, но не обитать здесь, в этой глуши, при минус пятьдесят, почти с ноября по апрель, без дорог, без связи и без возможности куда-нибудь двинуться, даже летом, опять же без дорог, и при мириадах неумолимых комаров и гнуса. Богатая, золотая в прямом смысле земля, а вот руки до неё не доходят. Слишком много её у нас такой земли, но до неё еще добраться надо и освоить. Да только не очень-то мы стараемся её осваивать, выхватываем то, что можно быстро и выгодно продать, и пока этим и живем. Для того и БАМ построили, сколько денег и сил людских потратили, чтобы добраться до сибирских богатств, но пока особых изменений в жизни этих краев не очень заметно, да и будут ли когда эти изменения?!».

      Размышляя в таком духе, практически не разговаривая, – кабина трактора, даже такого как Т-130, не лучшее место для разговоров, братья уверенно продвигались на север. Крутые склоны, обрывы рядом с «дорогой», бесконечные большие и малые ручьи, и везде камни, камни, как будто какие-то великаны их разбрасывали, играя в свои великанские игры. Пересекли вброд речку Правый Мамакан, потом взяли левее и пошли вдоль этой речки вверх, если смотреть по карте. К вечеру вышли к еще одной речке –Тельмама, тоже пересекли её вброд в указанном на карте месте и , на противоположном берегу, решили переночевать. Начало быстро темнеть, – остановились, заглушили двигатель, развели костер, набрали из речки ведро удивительно чистой, вкусной ледяной воды, поставили чайник и начали ужинать. Минут через двадцать с противоположного берега раздался громкий и довольно неприятный рев, проходящего по берегу медведя. Видимо его привлек огонь. Вряд ли он осмелился бы подойти к костру, но один из братьев, Григорий (он был старше на несколько минут Павла), взял из кабины ружье, зарядил его одним патроном и выстрелил в воздух. Просто так. Но ужин уже был испорчен, ребята быстро попили чай, потушили костер и забрались в кабину трактора, подальше от греха, мало ли что у того медведя на уме, может он людей не очень любит, или, наоборот, – любит….

      Ночью в кабине трактора было довольно прохладно. Хорошо, что механик надоумил их взять по паре простых одеял, они очень здорово помогли ребятам, в плане согревания. Проснувшись рано утром – первое, что они увидели – белая изморозь на капоте трактора. Вот что такое Сибирь, начало августа, днем градусов двенадцать тепла, а ночью- уже заморозки. Но хорошо, что днем было сухо и ясно, время дождей еще не пришло. На всем пути почти до самого Бодайбо, они не встретили ни одного населенного пункта и ни одного живого человека. Конечным пунктом