Мауэр. Мария-Виктория Купер

вить едва слышные раскаты грома.

      В центре долины расположилась маленькая деревня, где несколько веков жили большие человекоподобные коты – древняя раса котифы. Их жизнь и технологии питала мощная природная магия, благоговейно поддерживаемая магами и шаманами.

      Деревушка суетилась. Каждый двор готовился к тяжёлой ночи: спешно закрывали окна, скотину загоняли в денники, убирали инструменты и вещи в укрытие.

      Высокий серый котиф Мауэр закрыл ставни единственного окна и принёс в дом сухие поленья. Он точно знал, что утром будет невыносимо холодно. Затем он взял несколько щепоток различных трав, что сушились огромными вениками на стене, что-то прошептал над ними и бросил в котелок с холодной водой. Он уже три года жил совсем один. У Мауэра не было правой руки – осталась лишь маленькая культя на одну треть плеча.

      Он зарабатывал тем, чем умел – продавал травы и настои. В травах у него была чистота. Работал он только в перчатке, тщательно вымыв руку и рабочий стол. Но за три года Мауэр себя запустил. Его шерсть отросла и свисала неопрятными клочьями. Он особо не ухаживал за домом и одеждой.

      Зимой он решился наладить жизнь и быт и начал присматривать себе молодую котифу. Ему приглянулась внучка уважаемого мага Батыра из рода Гриназ. Мауэр знал, что Батыр ему не откажет. Да и Инесса всегда так загадочно улыбалась… Но где-то в душе́ серый котиф понимал, что не хочет семью. Он мечтал снова посмотреть на сиамов и персов, ещё раз попробовать восточную магию. Но какой там восток, если он не мог заниматься даже своей природной магией. Потеря руки во время битвы трёх семейств лишила Мауэра возможности колдовать. Его тело не подчинялось мозгу до сих пор, а фантомные ощущения сбивали с толку.

      Все знали, что потеря руки – это безвозвратная потеря магии. Но он не смирился. И не сдался.

      Закончив с домашними делами, Мауэр спешно вышел из деревни и забрался на самый высокий холм. Он ждал первую грозу этого года с большими надеждами, так как нынешняя зима выдалась очень холодной и снежной. Маги знали: чем суровее зима, тем мощнее будут бить первые молнии..

      Если котифу удавалось вдохнуть чистого озона и поймать первые молнии, то он мог стать магом. Молния могла дать всё, но и всё отобрать. Каждый третий погибал, сгорая изнутри. И поэтому уже много лет никто не рисковал своей жизнью. Но Мауэр был настроен решительно. Он не боялся смерти, не боялся ничего. Он чувствовал каждым усом, что в этот раз точно повезёт.

      Котиф сидел неподвижно, сложив лапы лотосом. Он старался дышать очень медленно и глубоко. До него доносились запахи мокрых трав, гор и земли. Ветер трепал косматую серую шерсть всё сильнее.

      Упала первая капля, прямо на нос. Мауэр не поморщился. Он ждал момент триумфа. Пошёл плотный холодный ливень. Шерсть клочками облепила тело. Мокрая рубашка накалилась от холодного порывистого ветра. Он сидел и не двигался.

      Темнота заволокла всё небо. Сверкнула первая вспышка, на миг осветив долину и ослепив ярко-жёлтые глаза Мауэра.

      Ба-бах! Мощный раскат грома. По земле пробежала мелкая дрожь.

      Мауэр встал, разделся и поднял руку над головой. Он начал громко читать заклинание, призывающее молнию.

      Его огромные жёлтые глаза впивались в небо. По его телу потоками стекала дождевая вода. На кончиках длинных белых усов начали плясать маленькие голубые искры, задорно потрескивая и вторя страшным раскатам грозы.

      Вспышка! Ба-бах! Треск! Молния ударила под ноги Мауэра, прошла через его тело и вышла белой дымкой через поднятую руку и культю. Дымка накрыла котифу большие уши, голову и окутала всё тело саваном. Ветер завертел дымку в спираль.

      Вспышка! Ба-бах! Треск! Вторая молния ударила в то же самое место, и вся дымка разом впиталась в тело Мауэра. Он упал на колени, опершись рукой о мокрую землю. Обряд был завершён, но мокрый котиф до конца грозы сидел на коленях, читая благодарность небу и природе.

      Под утро дождь прекратился. Долину Хар-ма накрыло плотным туманом. Раскаты грома полностью затихли. Мауэр встал, закутался в мокрый кожаный плащ и пошёл домой.

      Теперь колдовать нельзя три дня – молния должна ужиться с внутренней силой, чтобы не повредить мозг или сердце. Мауэр хорошо помнил, как энергия первой грозы разворотила грудную клетку его другу. И он не хотел это повторить.

      «Терпел три года, потерплю три дня. Какая же это мелочь», – подумал серый котиф и зашёл в дом.