Врождённое чувство юмора помогало мне испытать тяжёлые требования службы в учебной войсковой части и без пущих нервотрёпок познать оганичения действующей, отмотать командировку «в тёплом местечке» и вкусить свобод на дальнем полигоне, молвой забытом захолустье у полосы отчуждения на дальних задворках цивилизации…
Часть 1 – Учебка расскажет о ратных свершениях первых месяцев службы в показательной войсковой части. Дрессура здесь присутствовала в каждом служебном задании от муштры строевой подготовкой, после которой забываешь об обычной ходьбе, до мучительных нарядов по столовой, вскрывавших обличие непосильных тягот и лишений военной службы, прописанных Общевоинским Уставом Вооружённых Сил СССР. Самаркандская учебка выпускала младших специалистов войск связи, в неполное полугодие успевала подготовить к службе в действующих войсках, не давая покоя курсантам ни днём, ни ночью…
Часть 2 – Войска предаст огласке тайны военной службы, полюсно разнящейся с курсом молодого бойца. После учебки я был направлен в Отдельный Батальон Связи, дислоцированный в столице Туркмении, где попал во взвод ремонтников радиостанций. Ремвзвод к нарядам не привлекался, занимался исключительно ремонтом радиооборудования, жил обособленно и потому служба походила на мелкие заботы с необременительными перерывами на вечерние поверки и всеобщие построения, а частые выезды на учения в места без признаков жизни превносили в обязательную воинскую повинность даже некую героику…
Часть 3 – Прокуратура рассекретит видимость несения службы в Военной Прокуратуре ашхабадского гарнизона, поданную ношением военной формы и изнурительными дежурствами, сообщаемыми с деятельностью консьержки. Всем своим устройством Армейское Чистилище просто вынуждало солдата, отведавшего слёзы учебной и отраду действующей войсковой части, и оставившего за спиной полтора года срочной службы, искать себе дела.
Руки сами к инструментам тянулись…
Часть 4 – Мобилизационная группа поведает, что в Советской армии существовали воинские формирования, где внутренним расписанием не было предусмотрено построений, показательных строевых маршей и нарядов по обеспечению боеспособности подразделения; не было пресловутых тумбочек дневального, оружеек и вообще ничего значимого, что сопутствует службе в заурядной дружине. Связистами именованная Золотым Ключиком, мобгруппа представала небольшим секретно торчавшим в подгорьях Копетдага полигоном, объединившим узел связи и казарму проекта позднего застоя с парком законсервированной военной техники, покрытой аббревиатурой НЗ и охраняемой тремя десятками бойцов. Не служба, а перед-дембельская лафа, изматывающая романтикой на фоне первозданного естества Туранской низменности и западных Каракумов. «Тут вам не там и незачем здесь безобразие нарушать!»
Полагаю, рассказы бывшего солдата будут интересны людям, коснувшимся сурового образа жизни под названием Армия. Прошу прощения за местами проскакиваемый стёб, гротеск, сарказм и может не всегда уместный юмор, но бранить во злобу дня поздно, а строгий мемуарный пафос, на мой взгляд, это удел брехливых летописцев.
Благодаря невольным изломам судьбы, завернувшим жизненный путь к южным рубежам империи, я с превеликим удовольствием вспоминаю военную службу и многих людей, существенно украсивших своей причастностью завершающий отрезок юности. Два года армии считаю лучшей школой становления мужского характера!
Предоставленное искушённому вниманию читателя партикулярное изложение словес коротко анонсирую как путевые заметки моего ратного странствия…
Призыв
Однажды летом сидел дома, сверлил телевизор. Шли международные новости. Переключил бы, да насиженное кресло удобно мякоть втянуло, а пульт на консоли. Вот не воткнут кинишко после выпуска – тогда встану, дотянусь. За окном жара вровень водки – сорок градусов! Подобные аномалии в сердце Русской равнины редкость, пятьдесят шестая с минутами широта подносит эту температуру невыносимой вдвойне; обычно простой вентилятор помогал знойные дни перетерпеть – сейчас появляется задумка кондиционер прикупить… Или лучше сплит-систему…
О, погода: вдруг похолодание? Заиненный объектив наехал на дикторшу, обдуваемую кондиционером, она поперхнулась как дряхлый солдапёр от махры, извинилась и прохрипела, что в захолустном американском городишке Майами-Бич температура воздуха заползла к отметке сто десять градусов… по Фаренгейту! Это словно сорок три по Цельсию, незамедлительно остудила зрителя закадровая пустомеля и сливовыми губами посетовала:
– Люди от жары изнывают, пляжи не покидают!
– Эх, ё! – почти сорвалось удивиться матом, но при даме сдержался, – Мы в армии больше терпели, мамзель, а о морях в «чёрных песках» лишь помечтать могли!..
Итак,