Красные стрелы. Роман Светачев

Мама была в своей старой куртке, которую она всегда использовала для работы в саду в такую погоду. Время тянулось медленно, как это всегда происходит в деревне. Ритм жизни здесь не такой быстрый и куда более размеренный, чем в городе, поэтому часов в сутках тут немного больше. Грабли мои опускаются в садовое одеяло, сотканное из травы, стеблей цветов, сорняков и опавших листьев. Грабли напоминают руки скелета, что пытается вылезти из могилы, цепляясь своими скрученными пальцами за податливую земную твердь. Странно, я вроде бы не умирал, но ощущаю себя мертвецом. Когда я делаю перерыв, чтобы покурить сигарету, то замечаю саван из чёрно-синих туч, что движется к нам с востока, отвоёвывая у пластилинового неба синюю пространственную гладь. Я курю, сидя на небольшом брёвнышке. Пчёлы крутятся возле улья, а родители о чём-то увлечённо общаются, вспоминают молодость, собирая фрагменты памяти мыслями, точно листву граблями. Ветви яблонь тихо покачиваются на ветру. Одно яблоко, красное и наливное, падает на землю, словно бомба. Раздаётся приглушённый хлопок, и маленький петардный взрыв подбрасывает листву и комочки земли вверх. Никто, кроме меня, этого не замечает.

      Нас всех ограбили, думаю я, нас всех кто-то ограбил, но мы забыли то, что у нас украли. И это самое страшное. Если ты не помнишь то, что у тебя украли, то ты и в суд не сможешь обратиться. Время не такое простое, как думают многие люди. Оно нелинейно. Я делаю глубокий вдох, чтобы уйти глубже в прошлое, проникнуть туда, где ещё не было всех этих проблем, и мне это почти удаётся, но внезапно начавшийся дождь, пролитый из тяжёлых туч, как кровь из распоротого брюха свиньи, отвлекает меня, и пленительный образ детства, который по-прежнему жив в далёком уголке моей вселенной, уходит от меня, ускользает, как бумажный кораблик, попавший в быстрое течение весеннего ручья. Вот чёрт! Дождевые капли вгрызаются в землю, впиваются в неё, точно маленькие бомбочки. Деревья в нашем небольшом саду начинают отекать, неужели они и правда слеплены из пластилина, хотя почему бы и нет? В конце концов, весь наш мир – это одна большая фикция, иллюзия, игра. Я кидаю окурок на мокрую листву, и он шипит, словно змея, которой придавили хвост. Всё стекает, мои родители идут в дом и зовут меня за собой. Мы заходим на веранду, что пристроена к дому, разуваемся. Я оборачиваюсь, чтобы закрыть дверь. Вижу, что небо уже всё в тучах, словно в коконе. Сверкает молния, и в её синем свете я вижу огромного пса, что сидит возле крыльца. Я замираю в ступоре. Что за чёрт? Пёс чёрный и такой большой, что я не понимаю, как раньше его не заметил. Я смотрю на пса, а пёс на меня, и я всё понимаю, но слишком поздно. Пёс делает огромный прыжок вперёд, я толкаю дверь, но он успевает влететь в неё с обратной стороны прежде, чем я закрыл её на засов. Собака поднимается на задние лапы, и её морда оказывается на одном уровне с моей головой. Морда большая, лохматая и оскаленная. Шерсть закручена, словно лопасти пропеллера. Она не лает. Я держу дверь, но собака давит с невероятной силой. Я слышу, как