«Демократом» он не стал, прозрел довольно скоро:
Отцы родные, демократы,
И либералы всех мастей,
Вас нужно срочно сдать в солдаты
И всыпать каждому плетей.
В казарме прапор краснорожий, —
С ним спорить будет не с руки, —
На Швейка рожею похожий
И, как у Ржепы, кулаки.
Он вмиг мозги любому вправит…
Этот Ржепа, прописанный «демократам и либералам» в качестве лекарства, в нашей семье упоминался частенько, – как символ устрашения. Фамилия персонажа бессмертного гашековского творения, сами звуки ее ассоциировались, видимо, одновременно с «рожей», «ржанием» и просторечным названием задницы, слово «Ржепа» вызывало восторг и ужас. Прекрасно помню, как папа крутил головой, повторяя:
– Фельдфебель Ржепа, сокрушатель ребер! Рже-па! Это надо ж так написать!..
Есть в отцовских тетрадках и строчки, написанные не без моего влияния. После того, как я начал интересоваться своей затопленной прародиной, изводить домашних расспросами о ней, писать и публиковать стихи об этом, папа вдруг осознал: то, что произошло лично с ним, с его семьей, его поколением, – может быть темой. И, узнав о том, что ходят слухи о будущем осушении Рыбинского моря, не преминул сочинить нечто своё:
Мне нужно очень сохраниться, —
На десять, на пятнадцать лет,
И лично в этом убедиться,
Что моря Рыбинского – нет.
А есть земля, где, босоногий,
В лапту жестокую играл,
Закон ее, довольно строгий,
Не постигая, отвергал.
И есть Шексна – такое диво,
И есть Глухая, «та река»,
И безымянная пролива
С копной кудрявой лозняка.
За той проливою – луга,
В озера облака глядятся,
И бесконечные стога,
Как войско русское, теснятся.
И лошадей табун пасется.
Ватага смелых удальцов
К нему стремительно несется,
Приняв уздечки от отцов…
Кроме недостатка грамотности (цитируя, я все-таки правлю орфографию и пунктуацию, уж простите великодушно), стихотворные упражнения отца на корню губит «общесоветский» ранжир: папа подражает, пусть и неосознанно, ладу и строю провинциальных виршей, в изобилии публикуемых местной прессой. Так случается даже тогда, когда он пишет о своем, о том, что волнует лично его:
Наверно, в каждой деревушке,
В селе и редких хуторах
Найдется по одной старушке,
Преодолевшей смерти страх.
Она обычно богомольна,
Словоохотлива, добра,
И жизнью, кажется, довольна,
И байку тянет до утра.
У ней почти всегда найдется
Бутылка красного вина…
Тема смерти его волновала,