Кто видел в море корабли …. Вадим Владимирович Осипов

и чертовски интересной! В помещении спортзала было довольно жарко, хотя вытяжная вентиляции работала на всю мощь. Поэтому нам приходилось играть только в трусах или плавках, поскольку вся остальная одежда тот час же пропитывалась нашим потом. Когда теннисный шарик, посланный ракеткой соперника с огромной силой, вместо стола попадал в игрока, то на коже того образовывался характерный круглый синяк. Было не больно, но вид синяка очень уж потом напоминал след от поцелуя «в засос». Третьему штурману даже приходилось оправдываться перед женой, что это не следы запретной любви с другими женщинами, а спортивные травмы. Жена не особо верила, так как «засосы» покрывали грудь, живот и руки супруга. Последним аргументом в пользу «спортивной» версии их происхождения было то, что они отпечатывались и на ногах. «Ну, кто же будет мне ноги то целовать? Сама подумай!» – обращался третий помощник к здравому смыслу супруги. Это возымело успех, и их брак продолжал оставаться счастливым.

      В противовес улучшениям моих отношений с членами экипажа, отношения с начальником радиостанции становились всё хуже и хуже. Конкретных причин недовольства мною начальник не выставлял. Вероятно, главной причиной было то, что в экипаже его не любили. Он был москвичом, был всегда «себе на уме», друзей в экипаже у него особо не было. С «мурманчанами» и «ленинградцами» мы всегда быстро находили общий язык. Они сами говорили, что с москвичами как-то тяжелее входить в контакт, закваска у них другая, что ли? Да и о «стукачах» приходилось всегда помнить, лишнего с посторонними не болтать, а то всякое могло быть. Так вот, видя мою благодушную физиономию после общения с друзьями, начальник всё больше хмурился и придирался по мелочам. Особо научить меня чему-нибудь в профессии он не мог, или не хотел. Моя профессиональная подготовка и знания, полученные в мореходном училище, были хорошей базой, чтобы самому приобретать опыт работы и улучшать свои навыки профессионального радиста. Электронный ключ был мною уже освоен, скорости приёма и передачи мною радиограмм удовлетворяли операторов берегового узла связи пароходства, международный радиообмен не вызывал никаких затруднений. В целом, из меня получился полноценный второй радиооператор. В обязанности второго радиста на судне входит несение вахты в радиорубке и выполнение распоряжений начальника радиостанции. Предыдущий второй радист, которого я менял, был гораздо старше меня, и, уезжая в отпуск, в личном разговоре со мной предупредил, что начальник «хоть и дерьмо, но ты с ним лучше не связывайся». Сам он в отношении начальника в своей работе придерживался тактики: «Я вахту отстоял, а за сверхурочные мне не платят. Поэтому ты, начальник, меня не трогай без крайней необходимости. У тебя оклад выше – вот ты и работай!» Так что, начальник, видно, решил сделать из меня дрессированного карманного слугу, чему моя натура, воспитанная на здравом смысле и уважении к субординации, привитыми нам в мореходке, решительно противилась. Но явно