комиссия для плавсостава пароходства – процедура рутинная и малоприятная. Она занимает не менее двух дней, которые моряк мог бы вполне законно провести в обществе своей семьи, которую, случалось, не видел месяцами. А для нас, отличающихся завидным здоровьем, после окончания Системы это было просто протокольным мероприятием. Тем не менее, у некоторых из нас случались курьёзные моменты, которые несколько напрягали, создавая проблему из ничего на ровном месте. Так, например, наш товарищ, Олег Морозов, кандидат в мастера по радиоспорту, Чемпион РСФСР в личном зачёте, прекрасный специалист по радиообмену, на осмотре у врача ЛОР не мог услышать и повторить произносимые шёпотом фразы медика ни с расстояния в пять метров, ни в три метра, ни почти вплотную одним ухом. Да и вторым он слышал далеко не всё. Озабоченный врач поинтересовался у Олега, кем он устраивается работать в пароходство. И услышав в ответ, что – радистом, в недоумении всплеснул руками: «Да как же вы работать-то будете? Вы же не слышите ничего!» Олег – розовощёкий крепыш, ростом под метр восемьдесят, «кровь с молоком», надежда радиослужбы Мурманского морского пароходства, слегка «взбледнув» с лица, с ужасом уставился на эскулапа, как на палача с окровавленным топором и обессиленно опустился на вращающийся стул, как на плаху. Врач понял, что сейчас этот молодой специалист грохнется в обморок прямо в его кабинете, и что с ним потом делать прикажете? Надо было что-то срочно предпринимать! Спасительный вопрос родился в мозгу специалиста по ЛОР-заболеваниям: «Ну-ну! Не кисни мне тут! Сюда на самолёте летел?» Олег обречённо закивал головой, так как язык его уже не слушался. «Ну вот! Всё понятно! – обрадовался врач, – это бывает после того, как в полёте уши закладывает! Слух несколько дней после этого может быть пониженным, но потом всё придёт в норму!» Олег судорожно вздохнул, взял протянутую ему медицинскую карту и на ватных ногах покинул кабинет ЛОРа.
В военкомате нас приняли равнодушно, завели личные карточки военнообязанных и поставили на воинский учёт. Потом сказали принести фотокарточки 3х4 см для военного билета офицера запаса и зайти через месяц для его получения. Специально фотографироваться я не стал. Ещё с Училища у меня оставались фотографии нужного формата, и они вполне подошли для такого важного для каждого из нас военного документа. Теперь я красуюсь на странице своего военного билета в курсантской форме с «гюйсом» и в тельняшке и читаю в графе «присвоенное первичное воинское звание» – младший лейтенант запаса ВМФ. С течением времени там появились записи «присвоено звание лейтенанта, а потом и старшего лейтенанта ВМФ». Но, как говорится, это уже совсем другая история.
Как молодым специалистам нам были выданы «подъёмные» в размере одного оклада. Так мы оказались на «биче». Деньги приятно оттопыривали наши карманы, но теперь на них нам предстояло жить всё оставшееся время до дня получения очередной денежной выплаты.
