Бульгун наклонился. Наклонился и Тритоха, хотя его не просили, но он не хотел пропустить ни одного слова.
– Мою жену, Омелию, похитили, – раскрыл «секрет» болотник.
– Я знаю, – ответил леший.
– А знаешь ли ты, кто её похитил?
– Ага! Черти.
– А знаешь сколько их было?
– Пятеро.
– А знаешь кто меня так отмутузил?
– Они же.
– Да откуда ты все это знаешь? – искренне удивился Зыбун.
– Ты же сам только что рассказал, – честно признался леший.
– Да? Не помню.
– Видать хорошо по голове приложили, – задумчиво предположил Тритоха.
– Ешкин кот! А это ещё кто?! – увидев вблизи мордашку водяного отшатнулся Зыбун.
– Это же Тритоха, сосед твой! – поспешил успокоить тестя Бульгун.
Болотный присмотрелся и… расслабился.
– А, точно! Не признал сначала! Ну и рожа у тебя Тритоха.
– Морда как морда! По крайней мере не такая помятая как у некоторых, – обидчиво отозвался водяной, но воротить эту самую морду не стал, чтобы ничего интересного не пропустить, только проворчал: – Отпаивай потом после этого…
Бульгун видя, что болотнику уже легче, поинтересовался у того:
– А какого дьявола они Омелию схватили?
– Даже не знаю, – пожал всеми восемью плечами головоногий болотник. – Я этот вопрос хотел вообще-то тебе задать.
Леший с сожалением посмотрел на тестя – видно и впрямь ему неплохо по голове настучали черти.
– Да я-то откуда знаю, – вздохнул он и вновь пристал к Зыбуну: – Зыбун, ты же нелюдь мудрый, наблюдательный. Все примечаешь. Да и память у тебя до последнего времени была хорошая. Давай-ка вспоминай, может тебе Омелия что-нибудь раньше о своем прошлом рассказывала?
В свете последних событий, в том числе увиденных им в жемчужине, леший своим нечеловеческим чутьем улавливал их взаимосвязь. Подумать только, пятеро (!) чертей, искавших в их краях наяду, которая много сотен лет сбежала от чудовища с того полуночного празднества в южных землях. А то что в ту танцевальную ночь ей удалось сбежать и ежу было бы понятно. В противном случае не объявилась бы Омелия здесь, не притаилась на болоте у Зыбуна. Вот только кто мог навести потусторонников на её след, и зачем, спустя полтысячелетия с гаком она им понадобилась. На простую месть не похоже. Может она что-то такое знала, что не должна была знать? Вполне вероятно. Только теперь от неё ничего не узнать.
– Знаешь Бульгун, – вывел лешего из раздумья голос болотника. – Я вот сейчас вспоминал, вспоминал и понял, что моя милая Омелия ведь никогда мне не рассказывала ничего о своем прошлом. Я же на самом деле ничего не знаю о ней, о её прошлой жизни до нашей встречи. Она сама мне никогда не рассказывала. А я, самовлюбленный болван, никогда не интересовался её прошлым.
– Или она сама на тебя чары наводила, чтобы ты не любопытствовал и лишнего не узнал, – выдала Ундина более фантастическую, но и более щадящую самолюбие Зыбуна версию.
– Вполне