Бродим по широким авеню, засаженным огромными гвинейскими сырными деревьями15, которые вечерами напоминают наши липы. Тёплый, приятный запах красных цветов накрывает этот уснувший город с широкими улицами, с красноватой утоптанной землёй и хижинами, крытыми соломой. Бунгало как игрушки, то крохотные, а то огромные, если там правление банка или предприятия. Конакри не только тропический город, чьи здания имеют настолько тонкие стены, что видно всё происходящее внутри, но и город провинциальный, с пышными кронами деревьев, палисадниками и узкими улочками. Крики ночных птиц и обезьян приятны столь же, как привычный нам собачий лай.
Парнишка-негр, ставший нашим проводником, предлагает нам свою хозяйку, которая «почти белая, грудь у неё торчит, волосы короткие, и совсем не старая: всего пятнадцать лет». Она – любовь главного повара, Мадоны, а по крови она из пел – племени пастухов. Самого себя он называет «бриллиантовым», так как умеет «вести беседу», чего другие чёрные, говорит он, не умеют. Христианин.
Нанимаем пус-пус, на нас троих – три пус-пуса, и отправляемся искать самых красивых чёрных конакриек. Известно, какая это честь для негра, для которого ревность вообще не существует в том виде, как у нас, если белый удостоит своим вниманием его жену или дочку. Старые торговцы слоновой костью ни о чём не могли договориться с чёрными вождями племён, если не выказывали свою галантность их дочерям. Они брали к себе королевскую дочь на всё время своего пребывания в племени часто лишь для вида. Так что понятно, почему никто не считает странным или неуместным, когда в дом, где уже почти все заснули, входит сперва один из чёрных гонцов, чтобы выгнать оттуда мужчин, и только после этого заводит нас. Чёрные люди закутываются в плащи, машут нам руками и, смеясь, удаляются в ночь. Красивые заспанные девичьи глаза смотрят на нас обещающе. Наконец мы выбираем один из домов, тот, где живёт девушка с прекрасной обнажённой грудью, мечтательным, почти нежным лицом и дивными длинными руками. Посылаем за ещё двумя-тремя девушками из тех домов, куда уже заглядывали, и вот мы в небольшом помещении, полном и их, и парней, которых поначалу никто не стыдится. Девушки приносят вино, и когда мы отказываемся его