Прошёл ещё час, она снова подняла руку: 1:48. Всего пятнадцать минут? Это не могло быть правдой. Наверное, даже экран отвернулся от неё – другого объяснения Эмма найти не могла. Рука Тома в этот момент опустилась на её живот: он сопел, как невинный младенец, и улыбался даже во сне. Эмма чуть не взвыла от отвращения, но пересилила себя и неловким движением скинула руку мужа со своего тела.
Тогда она пообещала себе, что через час уйдёт отсюда сама. Уползёт в крайнем случае. И не имело значения куда. Не могла она оставаться здесь, рядом с этим человеком, в этом доме, в этом мире… Интересно, что сейчас делал кот? Наверное, охотился на летучих мышей в лесу. Или на летучих мышей охотились только летучие коты? Мысли спутались окончательно.
Так она пролежала чуть меньше вечности, пока тихий скрежет двери не вывел её из транса. У Эммы замерло сердце. Ребекка? В коридоре послышались осторожные шаги: соседка сразу прошла на кухню, даже не заглянув в их спальню. Наверное, не хотела разбудить Тома.
Это был момент истины. Сейчас или никогда. Эмма поднялась на кровати, и каждый сустав в её теле застонал, каждый нерв накалился. Боль всё ещё была доказательством жизни, а не предвестником смерти. Эмма встала на ватные ноги, затем аккуратно достала из книги многострадальный листок, тайну которого ей только предстояло узнать, и сделала шаг к двери. Рука Тома в это время опустилась на то место, где только что лежала его жена, он пробормотал что-то невнятное и повернулся на другой бок. На пару секунд Эмма перестала дышать. Она была готова задушить мужа голыми руками, но не дать ему всё испортить.
Опираясь на стену, Эмма дошла до кухни. В дальнем углу комнаты виднелись очертания фигуры в капюшоне: Ребекка как-то обошла датчики движения и сидела теперь в полной тишине. Она молчала. Кухня была наполнена неопределённостью, даже воздух там был чужим. Эмма почувствовала неладное слишком поздно: свет загорелся, и она в страхе отпрыгнула к двери. Лица этого человека по-прежнему не было видно, но это точно была не Ребекка: в куртке такого размера могло поместиться три Ребекки. Неужели… Всё-таки незримый палач добрался до неё раньше, пришёл сейчас, когда спасение было так близко… В следующую секунду Эмма схватила со стола стакан и без колебаний разбила его о стену: теперь у неё было оружие. Слишком долго этот человек отравлял её жизнь: она планировала забрать его на тот свет с собой и выжидала, как львица, сверкая глазами. Предчувствие мести опьяняло её.
Ночной пришелец не шелохнулся. Между ними повисла зыбкая тишина, которую никто не хотел нарушать: никто не хотел нападать первым. Через минуту Эмма уже жалела, что выбрала такой путь: никаких шансов у неё в этом бою не было – надо было просто с улыбкой на лице шагнуть в это болото и остаться в нём навсегда.
Вдруг у незнакомца в руках загорелся маленький огонёк, осветивший нижнюю часть его лица, которая была покрыта густой чёрной