– Мадонна! Вы прекрасны! – возглас заставил меня открыть глаза и посмотреть вниз.
Мужчина в пестрой одежде стоял между кадок и с изумлением рассматривал меня. Увидев, что я открыла глаза, он торопливо, но вместе с тем весьма изящно, сдернул с головы берет и склонился так, что длинные, тщательно уложенные каштановые локоны закрыли ему лицо:
– Позвольте выразить вам свое восхищение, мадонна!
Затем выпрямился и вновь посмотрел на меня, его улыбка была так заразительна, что я не могла не улыбнуться в ответ:
– Кто вы?
– О, я забыл назвать себя! Меня может простить лишь то, что я ослеплен вашей красотой, мадонна, но позвольте же представится: Боненвенунто, Не Сидящий Ни Минуты… Художник, поэт, музыкант, которому выпало счастье еще в детстве обрести покровителя в лице могущественного графа Делроя Алайстера!
– Вот как? – я слегка напряглась при упоминании о Рое, но мой новый знакомый этого не заметил, продолжая свою речь:
– Именно так, мадонна! Мэссэр граф известен как покровитель несчастных поэтов и художников, вынужденных зарабатывать на жизнь своим творчеством!
– Бедняжки, – отозвалась я в тон ему, – вам, наверное, приходится несладко!
– Именно так, мадонна! Вы не представляете себе, как это тяжело! Ведь, творя искусство, приходится угождать сильным мира сего!
Он театрально вздохнул и развел руками, отчего полы его темно-фиолетового бархатного плаща разошлись, являя миру шелковую желтую подкладку. В сочетании с фиолетово-зеленым дублетом и синими штанами это было очень броско. Я вообще заметила, что мой новый знакомый склонен к театральным жестам. Удивительно, но это не вызывало раздражения. Тем временем он эффектным жестом откинул плащ с руки и достал из-за спины лютню:
– Мадонна, о, позвольте мне пропеть строки, которые пришли мне на ум, лишь только я увидел вас!
Я кивнула, понимая, что скажи я «нет», артист все равно это сделает. Боненвенунто несколько раз провел рукой по струнам, лаская свою лютню, точно собаку, и запел на удивление красивым голосом:
– Пламя заката —
Это расплата
За счастье лета,
Это награда
За лучик света,
Это услада
Долгих ночей…
Я настолько увлеклась серенадой, что пропустила приход Далии, очнулась лишь тогда, когда она ахнула и буквально подбежала к окну.
– Боненвенунто, ты бездельник, чтоб тебе пусто было! – закричала она на весь двор, перевесившись через подоконник.
Мелодия оборвалась. Мужчина звонко рассмеялся:
– Далия, Далия, если ты будешь такой злобной, ты никогда не сможешь найти мужчину, который согреет тебе постель!
– Думаешь, меня это интересует?
– Матерь Богиня, неужели ты предпочитаешь женщин! Это же грех! – наигранно возмутился менестрель.
– Ах ты, охальник! Выдумаешь тоже! – возмутилась