Глава 13
Вот я попала…
Это же надо было так вляпаться, нарваться на Воронцова под мухой. Он трезвый опасен, а если к его темпераменту и дрянному характеру подлить алкоголя, получится взрывоопасная смесь, которая если бабахнет, то от кого-то останутся одни рожки да ножки. Естественно, этот кто-то в данный момент бедная и несчастная я.
Медлить нельзя. Пока Марат играет с огнем и бумагой, надо тихонечко улизнуть. Выдохнула и плавно поднялась с кресла.
– Куда собралась? А ну сядь обратно! – гаркнул Воронцов и даже привстал.
Села обратно. По крайней мере, сделала я это сама, без посторонней помощи, ведь Марат не зря поднялся на ноги, наверняка готовился к неподчинению. Интересно, как Воронцов планировал меня в кресло вернуть? Ограничился бы моральным давлением или все же толкнул физически?
Особого опыта общения с пьяными у меня нет, но подозреваю, с ними лучше не спорить и тем более не стоит провоцировать агрессию, указывая им, что ведут они себя неадекватно. Правильным будет отвлечь упыря разговором и как-то уговорить его пойти спать. Начну с того, чем Марат в данный момент увлечен.
– Марат, а что за бумагу ты сжигаешь? Это же документ?
– Нет, это не документ. Это глупость, бред и, черт возьми, предательство.
– А-а-а, – понимающе протянула я. – Тогда конечно сжигай.
– Не сомневайся, сожгу, – зло буркнул мой родственник и, бросив листок в самое пекло, наконец-то позволил огню его съесть. – Ну вот и все, – выдохнул Воронцов, наблюдая за тем, как скрюченная обугленная бумага рассыпалась, превратилась в прах.
– Ну раз дело закончено, можно идти отдыхать, да? – осторожно поинтересовалась я.
Но Воронцов проигнорировал мой вопрос.
– Как ты думаешь, почему Руслан покончил с собой? – разглядывая пламя, спросил он.
Нетрезвого потянуло на задушевную беседу, но я не готова обсуждать столь серьезный вопрос с Маратом в его нынешнем состоянии. С трезвым – пожалуйста. С пьяным – категорически нет.
– Не знаю, – в принципе, правдиво и лаконично ответила я, чтобы не развивать тему.
– А должна знать! – зло прорычал Воронцов. – Видно, не особо тебя муж-инвалид интересовал! Сыт, одет, обут, да и ладно, а что у него на душе, это побоку. Так ты рассуждала, Настена?
– Делала, что могла, – едва сохраняя самообладание, процедила я сквозь зубы. Сам палец о палец не ударил для брата, а меня осуждать не стесняется. Полтора года я ухаживала за Русланом, как за младенцем ходила, а вместо благодарности получала одни лишь упреки да обвинения, что у меня сто пятьдесят мужиков на стороне.
– Значит, недостаточно делала, раз твой муж наглотался таблеток, – не унимался Марат, гнул свое.
–Я, по крайней мере, хоть что-то делала, а кое-кто дома сидел, – отвернувшись в сторону, даже не прошептала, а, можно сказать, подумала я. Казалось, это практически невозможно, но