– Не важно. Я-то… пойду, что ли, корабль готовить? – дэр Гроббе поднялся.
– Так ты согласен?
– А то… какой старый пират откажется от сокровищ? Там же сокровища будут?
И Ричард кривовато усмехнулся.
– Целый город, – пообещал он.
– Вот! – дэр Гроббе поднял палец, и кривоватый клюв попугая ухватил за него.
– Пиаст-р-ры! – заорала птица. – Якорь тебе в…
– Островитяне выдвигаются все. Их немного. И без них с кораблем не справиться, – Ксандр докладывал тихо, вполголоса. И старательно играл в равнодушие. – Возьмут дюжину вироссцев и еще ладхемцы с ними же.
– Не передерутся?
– Не должны.
– Скажи, чтобы брали добровольцев.
– Думаешь, там кто-то в здравом уме откажется? Им еще домой возвращаться… да и нам бы, хотелось.
– Тебе это не нравится?
– А сам как думаешь? – Ксандр все-таки присел на край стола. – Тебе нельзя туда.
– Потому что тварь была права?
Вопрос прозвучал. И… и Ричард готов был услышать ответ.
– Тварь…
– Не надо, Ксандр. Ты ведь был там. Слышал. Как и остальные. Но если кто и не понял, то они. Люди. Они ведь знают далеко не все. В отличие от тебя. А ты… ты был со мной с самого начала. И не только со мной. Она сказала правду? Это я всех убил?
– Нет.
Поверить захотелось. Отчаянно. И вздохнуть с облегчением. И сказать себе же, что твари лгут, особенно такие, древние и изворотливые.
– Ты… уверен?
Пусть скажет, что да.
Поклянеться не-жизнью или еще чем-нибудь. Главное, чтобы ни тени сомнений. А он молчит. Сидит. Глядит на собственные ботинки. И молчит.
– Значит, нет.
– Тебя увезли. Анна… умерла и её похоронили. Потом… потом ты долго не приходил в себя, а когда пришел, просто лежал и смотрел. В потолок. Не мигая. Днями. Не разговаривал. Не замечал никого и ничего. Ты не убийца, Ричард. Просто она жрала тебя. Твою душу. И выжрала приличный кусок. Но ты не убийца.
– Почему… как ты вообще…
– Потому что была сделка. И заключил её не ты, – Ксандр сцепил руки. – Они не оставляют своих жертв. Не тех, которых жрут, но тех, которые впускают тварей в себя. Как твоя мать. Она отдала свое тело, свой разум…
– Душу?
– Не знаю. Слишком тонкая материя. И никто не ответит тебе с полной уверенностью. Разве что боги. А богов… богов давно не видели на земле.
– Значит, я…
– Она. Она дала душнице свободу. Она прикормила её. И в том числе тобой. И память… душа и тело связаны, сам видел. Она обглодала твою душу, а с нею пострадало и остальное. Нам повезло, что твоему отцу удалось хоть как-то её остановить.
Наверное.
Только везение это было кривым каким-то.
– Значит… она виновата? Мама?
– Я бы так не сказал, – Ксандр смотрел с печалью. – Знаешь, когда долго живешь… очень долго… то со временем начинаешь думать. При жизни я не особо задавался всякими