– Покажи уже что-нибудь поинтересней, – проворчала я, чувствуя, как непонятное раздражение уходит, сменяясь глухою тоской. Может, хрен редьки и не слаще, но зато и желания убить кого-нибудь тоже нет.
А мое отражение пошло рябью.
И стало не моим.
Вот… вот моя дорогая начальница, спасибо за все ей, говаривала, что язык мой – враг мой. Права была. На меня смотрела девушка удивительной красоты. Если покойная брала… не знаю, аурой?
Харизмой?
Чем-то еще?
Не важно, главное, душница была симпатична, а эта вот… я залюбовалась. Ею.
– Демон, – сказала девушка. Точнее губы её зашевелились, но из-за стекла не донеслось ни звука, что, впрочем, ничуть не помешало. Я поняла!
Я, проклятье, поняла!
– Сама такая, – ответила я ей. И она улыбнулась, снисходительно, как взрослый, которого пытается передразнить ребенок.
Аккуратное личико.
Точеные черты.
И глаза невероятной глубины. В этих глазах мне виделось отражение бездны. А еще даже издалека, даже без рогов и хвоста было понятно, что передо мной демон.
И демон страшный.
Мне хотелось упасть перед зеркалом, вжаться в пол, накрыться крыльями. И хвост мелко трясся. И кажется, по спине сползали ручейки пота.
Она засмеялась.
И смех этот, прорвавшись сквозь зеркало, причинил боль.
– Прекрати, – я все-таки усидела.
Упрямая.
И всегда была упрямой. Наверное, поэтому и смогла сбежать из дому. А еще усидеть, когда вся та, другая, суть требовала спасаться. Но я хозяйка своему демону.
Я вытерла нос рукой.
Надо же, кровь пошла. Жалкое, должно быть, зрелище.
– Ты… там? – она прекратила смеяться.
– А ты там? – эхом отозвалась я. И демоница развела руками. – Давно?
– Давно.
Странный у нас разговор. Если вовсе разговор.
– Заблудилась?
– Заблудилась.
– Раньше там была другая. Твоя… твое…
– Создала, – сказала демоница. – Сделала. Я взяла и сделала. Её.
Она пошевелила тонкими пальцами. Когти их украшавшие тоже были тонкими и с виду нежными. Но виду я не верила. И жемчужному блеску этому тоже.
– Она обманула.
– Мне жаль.
– Не врешь.
– Зачем мне?
– Ты боиш-ш-ш-ся, – темный язычок скользнул по губам. – Слышу.
– Да вот… как-то… это не я. Это демон.
– Он у тебя слабый.
– А у тебя сильный?
– Да, – она кивнула. – Отец призвал сильного. И я съела его сердце. А потом выпила кровь. Так было надо.
Кому-то… какому-то уроду, который решил, что знает, как для неё лучше. И это бесит неимоверно.
– Мне… жаль.
– Меня?
– Тебя. Ты помнишь, какой была раньше?
– Слабой? Глупой? Я верила им. Всем. Отцу. И ему тоже. Так радовалась. А он вот… как так можно?
В общем, дышать стало легче. А я кивнула. Все мужики… даже