Он и сам не мог понять, почему ему вдруг захотелось, чтобы она испытывала к нему ответное чувство. Дело было не в том, что он любил ее. Но, став свидетелем страстности Дианы, ее способности гореть невиданным огнем, он понял, что такая жена будет любить своего мужа. И точно так же мужчина должен любить свою избранницу. Безоговорочно и безраздельно.
– Ты собираешься стоять здесь, как брошенный щенок, всю ночь? – поинтересовался Темпл. – Сначала – трибунал, затем половина дня, потраченная на то, чтобы получить специальную лицензию на брак, которую твоя невеста так мило бросила тебе в лицо. Пойдем-ка со мной, я не могу допустить, чтобы твой день окончился полным крахом.
Колин посмотрел на своего ухмыляющегося кузена и вздохнул. Только Темпл мог недооценивать такой ужасный поворот событий. Решив больше не смотреть на окно леди Дианы, Колин сел в экипаж, и они тронулись в путь.
Темпл откинулся на кожаную спинку сиденья.
– Что мы за нытики! Разодеты в пух и прах и не имеем ни малейшего представления, куда податься сегодня вечером. – Он поиграл своим элегантно завязанным галстуком, все время поглядывая в окно кареты. – Подожди-ка… Помнится, сегодня ночью что-то должно произойти. Но что?
– И не старайся вспомнить, – произнес Колин. – Я не в настроении участвовать в твоих кутежах.
Темпл выпрямился:
– Кутеж! Именно это. Лучший путь исцелить твое разбитое сердце.
Колин покачал головой:
– Не скажу, что я страдаю от этого.
– Не пытайся обмануть меня. Ты всегда воспринимаешь все слишком серьезно, – упрекнул его Темпл. – Насколько я тебя знаю, у тебя все распланировано на двадцать лет вперед. Диана через год произведет на свет наследника и в будущем еще пару запасных. Когда ты уйдешь в море, она будет спокойно жить в том поместье в Девоншире, которое оставил тебе отец. А когда наконец тебе надоест воевать с французами и приестся рисовый паек, ты вернешься домой, станешь лордом и степенным хозяином, не думая ни о любви, ни о страсти, ни о развлечениях.
– Развлечения? – повторил Колин. – Кто сказал, что брак – это развлечение?
– Черт побери, он именно таким и будет, если это означает остепениться и все такое прочее, – проворчал Темпл. – Я должен сообщить тебе, что брак – дело долга и чести. – По крайней мере он думал так еще несколько минут назад, когда увидел страстные и тоскующие глаза Дианы.
Теперь он уже не был так уверен.
– Ну поступай, как знаешь, – сказал Темпл, вновь откинувшись на сиденье и скрестив перед собой ноги. – Да, так как ты сегодня вечером в буквальном смысле слова освободился от помолвки, самое время начать все сначала. Можно посетить одно восхитительное собрание. Пусть это будет для тебя первым уроком безнравственности. – Он хихикнул, а Колин с трудом удержался от стона. – Если тебе нужно оставаться негодяем, а я предполагаю, что именно поэтому тебя не