Ну и ладно!
Ну и пусть.
Погоди-ка!
Только не грусти из-за меня, Элиза. Мы знали, что этот день придёт. Слова, которые произнёс мой добрый доктор, немного разбили мне сердце. Конечно, разбили. Одна лишь эта мысль сделала зиму темнее, но ненадолго. Несколько дней мне не хотелось вставать с постели. Казалось, что мои кости сковал холод. Но несмотря на это, я говорю себе: вперёд! Я не позволю зиме или предателям-глазам взять надо мной верх. Меня ничто не сломит. Если эти глаза скоро потухнут, как старый телевизор, напоследок я хочу увидеть кое-что чудесное. Я хочу увидеть тысячи чудес.
А ещё мой доктор мог ошибиться. Может, впереди ещё пятьдесят зрячих лет. И следующие полвека я увижу кучу сгоревших на солнце туристов, которые приезжают на остров, чтобы купить футболок. Но есть и другая вероятность: у меня осталось пять месяцев, или пять недель, или пять дней. Но я знаю наверняка: напоследок я должна кое-что увидеть.
Я должна показать это кое-что тебе.
Я долго ждала, чтобы показать её тебе.
Время – ненадёжный друг, Элиза. Да и не друг оно вовсе. У меня нет больше времени ждать.
Каждое лето, когда ты приезжаешь в мой домик у моря, ты просишь меня рассказывать истории. Я рассказываю тебе одни и те же сказки снова и снова, потому что знаю, ты любишь их. Но есть одна, которую я откладывала. Конечно, кое-что из неё ты уже знаешь. Я рассказывала тебе начало. А теперь пришло время рассказать тебе, чем она заканчивается.
И для этого необходимо отправиться в приключение, преодолеть сложный путь, Элиза, и пройти его сможем только мы с тобой (твоя мама тоже могла бы пройти его, но она не станет этого делать. В чём-то она более хрупкая, чем мы). Я всё объясню. Но сначала ты должна приехать на остров, чтобы мы начали свой путь отсюда. Запомни две вещи, Феникс.
Во-первых, не говори маме про приключение. Ты же знаешь, она считает меня сумасшедшей (она права, я сошла с ума много лет назад).
Во-вторых, поверь мне, когда я буду говорить, что не все истории – выдумки. Некоторые из них – лучшие из них – вполне правдивы.
Так что соберись-ка, милая, и приезжай на остров. Я должна что-то тебе показать.
С любовью,
– Смотри, Дигс, – сказала Элиза, указывая на страницу. – Вот как надо писать своё имя. Крупно, витиевато и с радостью. Так, словно гордишься тем, что топчешь планету.
Сложив письмо, Элиза вновь взяла в руки коробку. Внутри она нашла небольшой свёрток, туго перевязанный красной лентой. Диггори встал. Хотя он делал вид, что не интересуется коробкой, удержаться от того, чтобы обнюхать её, было невозможно. Элиза шуршала обёрткой, развязывая узел. Как только последний слой бумаги упал, у девочки от восхищения перехватило дыхание. Красной бумагой было обёрнуто простое украшение – русалка, будто целиком отлитая из серебра.
Потянув за белую шёлковую ленту, Элиза подняла русалку выше. Она провела пальцем по фигурке – кончикам волос, изгибу хвоста. Элиза