Потому я был уверен: стоит главному прознатчику Гехта в коридорах Палаты Истины, по которым стража туда-сюда таскает пойманных негодяев, громко сказать, что хронист ищет встречи с крысиным королем, и уже на следующий день мне передадут весточку. Я мог бы и сам попросить, но не тащиться же на Пятку и не высказывать свое пожелание посреди улицы.
Родственники-истинники согласились, что про корону, заказанную скупщику краденого, лучше всего узнавать у профессионалов, но в целом им мой план не понравился. Оле сказал, чтобы я не позорил его седины общением со всякими нехорошими личностями, а сразу послал хессира канцлера к стурмам в зимние горы, а лучше на самостоятельные поиски полумифической королевской регалии. Хельга мнение мужа поддержала, но и мою просьбу исполнить согласилась. Только вот мне почему-то показалась, что про корону Хлодвига сестра впервые услышала от меня.
Так или иначе, но к вечеру следующего дня я обнаружил в кармане скатанный в трубочку листок из коры серого дерева. «Завтра. Время Лемминга. Вход в храм Ханделла. Один».
Обитатели Пятки не любят рассусоливать.
Время Лемминга для храма Ханделла – сонное время. К Тароватому идут с утра пораньше, попросить удачи в сделках, или же вечером – поблагодарить за богатый день. Площадка за храмом – известное место стычек и поединков, но и туда желающие выяснить отношения являются на рассвете или после заката. В середине дня – покой и безлюдье. Вот и сейчас вокруг никого, только служка в желтой мантии лениво скребет лопатой ступеньки лестницы.
Интересно, кто явится за мной, чтобы отвести на встречу с крысиным королем, и где будут проходить переговоры?
Я уже видел главу преступного мира Гехта, но в тот раз все происходило по-другому. Власть нового крысиного короля может быть признана законной только после провозглашения той в присутствии городского летописца. Всем известно, что хронисты не лгут, значит, свидетельство клятвы, которую предводитель подснежников дает своим подданным, будет нерушимо.
Темные фигуры в масках явились в наш дом незадолго до полуночи. И были встречены разъяренной Гудрун. Домоправительница вообще не терпит, когда кто-то нарушает ночной покой, а уж подобным образом – и подавно. Если бы подснежникам хватило ума хотя бы вежливо и доходчиво ответить на вопрос, куда собрались тащить ребенка, может быть, разошлись бы мирно и быстро, но пришельцы начали хамить. Гудрун вооружилась сковородкой и ринулась в бой. Враги были повержены, посрамлены и изгнаны.
На счастье преступного мира, посланцев на улице ожидал предводитель, опытный вор-домушник. Узнав о постигшем миссию провале, он осторожно подобрался к окну Хельги и Оле, тихонько постучал в раму, представился (случай небывалый!), почтительно объяснил ситуацию хессе главному прознатчику и капитану городской стражи, затем попросил о содействии.
Хельга Къоль и Оле Сван никогда не имели с Пяткой ни дружественных, ни союзных отношений, но некоторые законы старались не нарушать.