Буквально через пятнадцать минут приехала полиция и скорая. Все столпились внизу, где лежало тело.
– Такой молодой, а уже в окно, – хрипло проговорила какая-то старушка. – Ой! Что делается.… Совсем разум потеряли…
Нинель Константиновна со страхом смотрела на милиционеров, которые обсуждали, ходили туда-сюда, расспрашивали.
Маре было странно ощущать то, что она ощущала. Будто это была совсем не она. Точнее она, но абсолютно другая. Она так быстро освоилась со своей силой, да и вообще все ее состояние было состоянием совершенно другого человека, ей незнакомого…
Глава 4
Один из служителей закона расспрашивал свидетелей. Первой была Мара. Допрос проходил в соседнем кабинете от того, у которого находилось то злосчастное окно. Показания брал мужчина с русыми волосами, едва достающими до плеч, в светлой рубашке и светлых джинсах, начищенные ботинки с тупыми носами выглядывали из-под штанин. Он выглядел, как человек, который умеет слушать, с ним можно договориться, но в то же время зацепистый взгляд выдавал настоящую ищейку.
– Отвечай четко и ясно, хорошо? – попросил полицейский, которому Мара дала на первый взгляд 30 лет. – Скажу прямо: у меня есть все основания полагать, что ты виновна в смерти Константина.
Мара округлила глаза и посмотрела на допросчика.
– Это почему? Мне же только двадцать один год!
– Именно в этом возрасте, такие как вы, совершают преступления.
– Преступления совершают и в 13 лет.
– Вас не учили уважительному отношению к старшим?
– Извините. Просто не каждый день на моих глазах выбрасываются из окна. Я его не заставляла.
– Расскажите, как все было.
Полицейский сел напротив Мары, сложил руки на столе в замок и пристально посмотрел на нее.
– Мы разговаривали насчет нашей встречи в честь первого сентября.… Обсуждали, куда пойдем.… И тут он начал хватать меня за руки.
– Он просто так схватил тебя за руки?
– Да. Он был слегка не в себе. Он, в общем-то, часто так делает. Не только со мной.
– Продолжай.
– Костя начал говорить, что долбится как об стенку, а кирпичи все никак не рушатся. Это он говорил про любовь ко мне. Сказал, что… – не слишком натруженная слеза вырвалась на сцену. – Извините… Так вот он сказал, что это я виновата во всем и… и он прыгнул.
– Одна неувязка.
Мара подняла наивные красные глаза.
– Зачем ему надо было разбивать окно? Он мог с тем же успехом открыть его, а тогда уже шагнуть вниз.
– Откуда я знаю, что у него на уме! У него не все дома – это все знают… Боже мой! Это ужасно!
– Ладно, я не буду тебя больше мучить. Если что вспомнишь еще, то найдешь меня.
Полицейский