Джеймс отбросил край распахнутой куртки и небрежно окинул расползающееся по рубашке алое пятно. Не уделив ранению ни секунды больше, подошел к стрелку и жестом потребовал отдать оружие. Шокированный парень сопротивляться не стал. Джеймс поднял пистолет, чтобы разглядеть его в свете луны, и резко ударил рукоятью по голове молодого человека. Тот рухнул на землю без чувств.
От воцарившейся тишины зазвенело в ушах. Джеймс оглянулся на Нину и так же бесстрастно оценил поверженного ею противника:
– Полагаю, спрашивать, все ли у тебя в порядке, смысла нет, – сухо констатировал он.
С трудом пытаясь отдышаться, Нина безвольно смотрела, как кровь медленно растекается под ребрами Джеймса, и знать не знала, что с этим делать. Однако он вел себя так, будто совсем не нуждался в помощи. Джеймс как ни в чем не бывало достал из багажника «Шевроле» трос с железными крюками и, взяв машину на буксир, подошел к водительской кабине пикапа:
– Поехали домой, что ли?
– Ты кровью истекаешь, – побледневшими губами напомнила Нина.
– А, это, – он отозвался так беззаботно, точно ему напомнили время. – Ничего страшного, Грей подлатает. А вот рубашку действительно жалко.
«Грей?» – озадачилась Нина. Тем временем Джеймс уже устроился на водительском сиденье.
– Постой! – Она зависла в открытых дверях с пассажирской стороны. – Только не говори, что ты поведешь.
– А у нас есть выбор?
– Я не верю тому, кто может в любой момент отключиться от потери крови.
С саркастичной миной Джеймс притворился, что внимательно выслушал ее.
– Да ты серьезной кровопотери в жизни не видала, – довольно оскалился он. – Впрочем, давай постоим, поболтаем, и, скорее всего, везти меня придется уже тебе. Так что в наших интересах пошевелиться.
– Да здесь же настоящий водопад…
– Время.
– Черт с тобой, поехали, – будь у Нины множество других вариантов, она выбрала бы не доверять Джеймсу. Но выбора не представилось. Будущее, в котором ей пришлось бы остаться наедине с автомобильными педалями и поочередно перебирать их в надежде, что что-то да сработает, пока Джеймс синеет и отдает богу душу, не виделось соблазнительным.
Нина забралась в пикап и обнаружила, что салон насквозь пропах одеколоном и сигаретами. К горлу подкатила тошнота, но внимание вновь переключилось на Джеймса, оттеснив прочие ощущения. На его руке алели разбитые костяшки, и Нина предпочла бы остановить взгляд на них, но глаза упрямо тянуло на окровавленную рубашку. Джеймс задумчиво смотрел на дорогу и внезапно захохотал, вырвав Нину из угнетенного состояния. Она никогда не видела его по-настоящему веселым. А веселым и истекающим кровью – подавно.
– Ты