– Игорь, расскажите о себе. Чем занимаетесь?
– А ничем грандиозным я не занимаюсь, – ухмыльнулся Игорь, – свободный художник.
– А чем увлекаетесь?
– Как чем? Секс, наркотики, рок-н-ролл. Чего притих? Шучу я. Это поговорка такая, не слышал? Кстати, давай на «ты», у меня уже скулы сводит от выканья.
– Да без проблем, – ответил Лев.
Тем временем группа свернула на Сивцев вражек. Кусок проезжей части был перекрыт: снова что-то ремонтировали. Строительная пыль вилась над машинами и оседала на окнах зданий. Прохожие растянулись плотной змейкой по узкой полоске тротуара. Компания остановилась на противоположной стороне от неброского одноэтажного домика. Из-за нагромождения булыжников, старых бордюров, ржавых канализационных люков ближе было не подойти.
– Ну что, уважаемые, кто напомнит, чем нам интересно данное скромное сооружение? – громко спросил Лев.
Игорь первый поднял вверх руку. Все с любопытством уставились на парня.
– Данное скромное сооружение интересно тем, что тут находится крутая школа музыки. Учился здесь барабанить.
Наташа захихикала, но быстро замолчала, увидев, что остальные не оценили ответ Игоря.
– И вы думаете, молодой человек, что именно это и написано на памятной доске? – холодно улыбнулся Сергей, темноволосый полный мужчина с чисто выбритым лицом и густыми сросшимися бровями.
– Нет, конечно. Не знаю, как вас звать-величать.
Игорь состроил важную гримасу, откашлялся и заговорил высоким неестественным голосом:
– Посмотрите на эту старинную усадьбу, а точнее, одноэтажный домишко. Без памятной доски вряд ли вы обратили бы на него внимание. Ни колонн, ни балкона – ничего, кроме еле заметных финтифлюшек над окном. Ба, да здесь жил сам Лев Толстой! А вот работал ли? Ему было всего двадцать два года. Он ни в чём себе не отказывал: поигрывал в картишки, пропадал на светских тусах и мечтал о карьере. Нормальная жизнь парня, которому не нужно думать о том, как прокормить себя и семью.
Компания молчала. С одной стороны, Игорь говорил всё правильно. Но небрежный тон и искривлённые усмешкой губы вызывали неприятные чувства.
– Ну да, дело молодое, – подал голос молчавший до этого худой смуглый мужчина с намечающейся лысиной, – главное ведь не то, каким он был в молодости, а кем стал потом. Не спился и не проигрался в пух и прах. «Войну и мир» написал, в эпилоге про этот домишко упомянул.
– Правильно, Макс, – подхватила Наташа, – ошибки молодости исправляются старостью.
– А ошибки старости? – спросил Игорь, разглядывая женщину. Наташа покраснела и умоляюще посмотрела на Льва.
– С точки зрения истории, ошибок не существует. Есть только причины и следствия, – весело воскликнул Лев.
– А с точки зрения справедливости ошибки существуют. И есть такие, которые не прощают, – отрезал Игорь.
– И