– Прошу любить и жаловать, – громко оглашает Крис, возвращаясь в гостиную, – Его Величество Константин Александрович пожаловали.
– Не беси, а то выгоню, – иронично поднимаю бровь и подставляю руку, куда сразу прилетает дай пять. – Привет, мужик. Ты скоро меня перерастёшь.
– Легко, – обещает Данька и пролетает мимо куда-то в сторону детской. – Мам, я щас.
– Даня! – И это всё, на что хватает Крис.
Раньше бы дёрнулась, догнала и схватила сына, сейчас не позволяет положение. В которое, кстати, она вогнала не только себя, но и всех вокруг, включая меня.
– Иду, – кричит он из глубины квартиры и пропадает.
Я бы на его месте тоже пропал, но мне возраст не позволяет. Да и семья есть семья.
– И ты тоже меня скоро перерастёшь, – недовольно качаю я головой, глядя на округлившийся живот своего секретаря. За что и получаю пинок брата, стоит сесть за стол.
– Кто мешал отпустить мою жену в декрет? – прищуривается он.
– Она и помешала. Я предлагал выгнать её сразу после положительного теста на беременность.
– Ко-остя, – Аня со смехом ставит подбородок мне на плечо.
– И где я был неправ? – Подняв бровь, мы с Ником меряемся взглядами. Но он, как обычно, проигрывает – спешит на помощь ойкнувшей Крис, а спустя мгновение посередине стола появляется пышущее жаром блюдо. – Сейчас уже не выгонишь, чуть что ей сразу плохо. Да, Крис? – повышаю я голос, чтобы было слышно и по ту сторону кухонного острова.
– Да ты без меня ни одну свою бумажонку не найдёшь, – самоуверенно фыркает она и присоединяется к нам. – Даня! Ну где ты?
– Отстань от ребёнка, – хмыкаю, разливая всем сок, раз уж наши посиделки уже восемь месяцев как приняли безалкогольный характер. – У него есть занятия поинтереснее, чем сидеть и слушать нас.
– А ты-то откуда знаешь?
– Оттуда. – Я ставлю графин на место. – У меня тоже есть занятия поинтереснее.
– Костя. – смеётся Аня.
– Кот! – возмущается Ник.
– Ах, ты, – начинает приподниматься Крис с вилкой в руке.
– Всё-всё, молчу. – Примирительно поднимаю руки смеясь. – А то завтра в кофе вместо сахара мне положат мышьяк. Страшное это дело, когда все, с кем работаешь, оказываются вами.
– И положу, – прищуривается Крис. – Чтобы бедной Анечке не терпеть твою персону всю оставшуюся жизнь.
А сама ахает и прижимает ладонь ко рту. Глаза виновато распахиваются, перебегаю с меня на мою пока девушку, но уже всё, поздно пить Боржоми.
– Как всегда, да, Крис, – фыркаю я и поворачиваюсь к Ане. – У меня к тебе предложение, от которого невозможно отказаться.
– Ко мне? – теряется она.
– Хочешь стать богатой вдовой, когда она, – кивок на Крис, – отравит меня мышьяком?
Из Ника вырывается что-то явно нецензурное, но шёпотом. А не всем, как им с Крис, во время предложения заливать приторный воздушный шар приторным же шампанским и счастливыми слезами.
– Мышьяк? – Аня растерянно смотрит на расстроенную Крис. – Я не понимаю. –