Не в совокупности единство
Вспоминая те юношеские годы, Матвей, давно уже ставший Матвеем Трофимовичем, хорошо помнит, что в среде своих одноклассников и вообще сельской молодёжи были не только патриоты, готовые без всякого отнекивания исполнять святую обязанность служить Родине, но и другие категории молодых людей. Конечно, не такие многочисленные, но, тем не менее, оставлявшие свой отпечаток на облике того общества. Были и откровенные бездельники с воровским уклоном, были и «пацаны», которых боялись из-за их бандитских наклонностей. Были и просто увечные от природы страдальцы, были среди молодёжи и такие скалозубы, кто даже потешался над ними, практически беззащитными. Матвей сторонился таких охальников, но очень редко совестил их, потому что и себя чувствовал, вроде бы, как и виноватым за присутствие в этой ватаге.
Конечно, эти категории населения не делали «погоды» и не могли изменить это, к сожалению, тёмное (по уровню образования) сельское общество. Ибо в подавляющем большинстве оно традиционно было обществом тружеников, надеявшихся больше на себя и на Бога, чем на власть, хотя, когда было очень трудно, все были уверены, что советская власть их не бросит. Были и те, кто веровал в Бога, что, конечно же, широко не афишировалось. По известным причинам. Причём верующих было множество, если судить хотя бы по наличию во всех крестьянских избах «святого угла», или по тому факту, как быстро раскупались привозимые в село какими-то церковными, а может просто предприимчивыми людьми, предметы церковной утвари (иконы, лампадки и др.) для оснащения тех самых уголков, на которые всегда устремляется взор молящегося. Были и те, кто отваживался ходить очень далеко на богомолье, причём, даже в Киев. Именно такой народ и был сутью сельского общества и основой российской государственности.
Только повзрослев, набравшись жизненного опыта, много чего повидав в этой жизни, Матвей Трофимович убедился в том, что жизнь многогранна, сложна, не предсказуема и противоречива, часто не вписывается в рамки, декларируемые