Падение божества. Холли Рене

обвинение против меня. Плевать, сделает он это или нет. Ее отец был гребаным ублюдком, и пусть он только попробует уничтожить меня. Я желал, чтобы он сделал такую попытку. Если ему хватит наглости подать на меня в суд после того, что Лукас сделал с Фрэнки, я с удовольствием разберусь с последствиями.

      Единственным последствием для Лукаса стало то, что я расквасил ему морду. Других не было.

      – Черт! Я не знаю, чего хочу.

      – Вот именно. – Она махнула рукой. – Ты сам не понимаешь, что ты делаешь, Бек. Я не какая-то там игрушка, которую ты можешь использовать всякий раз, когда Лукасу и тебе захочется помериться длиной членов.

      – Мой приход сюда никак не связан с Лукасом.

      – Напротив, связан, и еще как. Только из-за него ты и заварил всю эту кашу. Из-за него ты заговорил со мной на том чертовом пляже.

      Я сделал шаг в ее сторону, но остановился, когда она вздрогнула – почти незаметно, но я это увидел.

      – На пляже я понятия не имел, кто ты. Я не знал, что ты принадлежишь ему.

      – Я ему не принадлежу! – завопила она, и мое сердце забилось в груди, как боевой барабан. – Я никому не принадлежу.

      Я покачал головой. Она ошибалась. Она так ошибалась!

      – Ты моя, ты принадлежишь мне.

      Она засмеялась, запрокинув голову.

      – Я позволила тебе трахнуть меня, Бек. Я не просила тебя жениться на мне.

      Ее слова казались мне такими неправильными. Да, мы с ней трахались, но дело было куда в большем. Бог ты мой, я взял ее девственность, что уж тут говорить.

      – Не говори так!

      – Не говорить что? – Она подошла ко мне, и мне было насрать, кто смотрит на нас, что они слышали и что подумают. – Или ты хочешь сделать вид, будто мы с тобой не трахались, если ты не заснял это на камеру?

      – Разумеется, нет.

      Я сжал ее руку повыше локтя, и мне отчаянно захотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать. Но я знал, что в конце концов мы окажемся там, где находились несколько минут назад. Мы двое словно ходили вокруг друг друга кругами, ходили по спирали, которой не было конца.