– Да, интересная фамилия, – охотно согласилась она. – Прямо с нее можно начинать изучение русского языка. Что такое, по-вашему, «кочережка»?
Новоявленные студенты задумались, хотя ответ лежал на поверхности и был прост, как вареное яйцо.
– Маленькая кочерга? – предположила невысокая щупленькая девушка.
Она выглядела совсем девчонкой. Остальные смотрелись ненамного старше, но она не тянула даже на старшеклассницу.
– Совершенно верно, – подтвердила Кочерешкина. – И по правилам русского языка это слово пишется через букву «ж», а моя фамилия – нет. Как вам, наверное, известно, к ним правила орфографии не применяются. Похоже, когда-то в давние времена один из писцов ошибся, и с тех пор моя фамилия приобрела свой нынешний вид. Такой парадокс!
Изрядно обалдевшие первокурсники молчали, не находя в себе сил разделить ее энтузиазм.
– Наш предмет называется «практическая грамматика», – покончив с представлением, перешла к сути Татьяна Александровна. – Мы с вами будем изучать правила и исключения, орфографию и пунктуацию нашего родного русского языка…
Все окончательно сникли. Хорошо хоть не добавила «великого и могучего»!
– Опять? – вдруг делано ужаснулся сидевший рядом со мной парень. – В школе учили-учили, а теперь по новой?
Я сжалась и непроизвольно отодвинулась, чтобы меня не приняли за его соратницу. Я точно не стала бы спорить с преподавателем на первой же лекции! Если совсем откровенно, я вообще не собиралась никому из них возражать даже в случае откровенной неправоты.
– А вот что вы учили, мы сейчас проверим! – как будто обрадовалась обладательница заковыристой фамилии. – Берем листочки и ручки, пишем словарный диктант.
По рядам пронесся отчетливо уловимый вздох. И здесь начинается то же самое!
– А если нет листочка? – не унимался мой сосед, который, кажется, никак не мог отделаться от сохранившегося со школьных времен имиджа последнего двоечника.
Но такой ерундой Кочерешкину, явно закаленную многолетним общением со вчерашними школьниками, было не пронять.
– Не беда, у кого нет, я раздам, – провозгласила она. – Пишущие принадлежности, надеюсь, у будущих филологов имеются?
Ручки нашлись у всех, и мы со вздохом принялись за набившую оскомину писанину. Впрочем, диктант оказался не очень сложным – по моим прикидкам, на уровне класса восьмого. Ни одно слово не вызвало у меня особенных затруднений, я машинально выводила их на листочке, успевая поглядывать по сторонам. Все усердно строчили, включая моего соседа.
Я скосила глаза на его листок и ужаснулась: такого количества ошибок не видывала давно, с тех пор как в средней школе от меня отсадили завзятого двоечника Леху Смирнова. «Черезчур» – написал парень, и спасибо, что хотя бы не через «ю»! Моим первым побуждением было указать ему на ошибку, но