– Полагаю, я получил свой ответ, – произнес он.
– На какой вопрос?
– Что нужно сделать для того, чтобы ты бы захотел убить меня.
Я зыркнул на него.
– Я никогда не убью тебя, Маттео. Ты – моя плоть и кровь. Ты знаешь, что я доверю тебе свою жизнь.
Маттео по-акульи усмехнулся.
– Лука, мы оба знаем, что это неправда. Мы – убийцы. Мы оба знаем, что убьем друг друга, если спровоцировать нас. Твое уязвимое место это – Ария.
Я ничего не ответил, потому что он был прав.
– Если даже всего несколько пошлых слов взбесили тебя настолько, то я знаю, что произойдет, если я когда-либо причиню ей вред.
Моя рука еще сильнее сжала стакан, но я заставил себя усидеть на месте.
– Ты не навредишь ей, это пустой разговор. И ты – мой брат, Маттео. Ты и Ария – единственные люди, о которых я забочусь.
Он кивнул. Когда напряжение спало, Маттео наклонился и ударил меня по плечу.
Я усмехнулся.
– Ты знаешь, как разозлить меня.
– В этом деле я лучший, – засмеялся Маттео, а затем на редкость серьезно добавил: – Я бы сделал то же самое, если бы ты оскорбил Джианну.
Я вздохнул. Мне хотелось забыть, что он попросил ее руки и что их помолвка должна состояться через три недели. Это будет кошмар. Все знали это, кроме Маттео. Он все еще верил, что брак с рыжей сукой будет охеренным приключением. Увеселительная прогулка сквозь адское пламя, без сомнений.
Телефон зазвонил, и я застонал, когда увидел на экране имя Нины, моей мачехи. Сегодня я уже пытался безуспешно дозвониться ей, чтобы сказать, что нам нужна яхта, и сейчас она, наконец, перезвонила. Я почувствовал, как во мне поднимается уже привычная волна презрения к ней.
Маттео глянул на экран и поднялся:
– От меня приветики не передавай. Я, пожалуй, пойду и поговорю с нашими младшими боссами и капитанами.
Он задержался перед зеркалом у двери и поправлял свои темные волосы до тех пор, пока не остался доволен своим отражением, а затем неторопливо вышел. Я закатил глаза. Тщеславный ублюдок! Будто бы моим солдатам было не насрать, как я выгляжу.
Мой телефон продолжал звонить. Я должен был поговорить с Ниной, а потом весь вечер слушать бредни дядюшек, тогда как в постели меня ждала невероятная женщина. Я ответил.
– Нина.
– Лука, дорогой, ты звонил мне?
Дорогой? Мы оба знали, что едва выносим друг друга. Я ненавидел ее с того момента, как она вышла за моего отца, а мне тогда было десять. Иногда я жалел мачеху, когда мой папаша-садист избивал ее, но сразу же переставал ей сочувствовать, когда она вымещала свою обиду на служанках. Она была из тех, кто воткнет нож в спину – такими были многие женщины в нашем мире. Может, так