– На кого это ты намекаешь?
– Посмотри на себя – переспал с новой шлюшкой и уже потерял дар речи! Задаёшь мне какие-то глупые вопросы о шалаве с района, вместо того, чтобы узнать, где деньги «Копейки».
– Ты о деньгах, которые Павел прятал в офшорах?
– Не только Павел, но и Сергей. Как думаешь, какая сумма осела не его швейцарских счетах в банках.
– Миллионы евро и долларов.
– Не меньше, – ядовито улыбнулась таинственная красотка.
– И ты знаешь, где это богатство?
– Конечно, ведь это я истинная хозяйка «Копейки».
– Дарья Воронцова…
– Зови меня просто – Дарина.
– С кем ты разговариваешь, Дима? – донёсся голос Карины из соседней спальни.
– Возвращайся к своей новой шлюшке, инквизитор, – скривила губы женщина, – ты же не хочешь, чтобы моя птичка поклевала её.
– Как мне тебя найти? – Захаренко кинулся к зеркалу.
– Будь послушным мальчиком, сбереги копейку, которую получил от ворона, и я сама найду тебя.
– Дима! – ещё громче вопрошала Карина, – ты там не один?
– Конечно, один, моя девочка.
– Я слышала чей-то голос.
– Это ветер шумит за окном.
Дима начал пятиться спиной, не сводя глаз с женщины в зеркале. Потом он вопросительно посмотрел на ворона, цокающего когтями по барному столику.
– О нём не беспокойся. Моя птичка не потревожит покой твоего дома. У него есть другие заботы, – прошептала Дарина и посмотрела на пернатого слугу. – Кто-то сошёл с ума, запутавшись в собственных галлюцинациях, и порой говорит лишнего о мире, о котором не имеет ни малейшего представления. Я хочу, чтобы этот голос стих, и никогда больше не нарушал моего покоя.
«Людмила», – успел подумать Захаренко прежде чем исчезнуть из комнаты с ведьмой. На следующее утро он примчался в больницу к девушке. Возле входа уже стояли 2 полицейских уазика. «Опоздал», – решил он и оказался прав.
Возле палаты Людмилы крутились оперативники. В одном из них он узнал Степаныча.
– Что случилось?
– Её задушили.
– Кто?
– Не знаю, в палате кроме неё никого не было.
Захаренко зашёл внутрь, и его взору предстала картина, способная шокировать законопослушного верующего гражданина, но только не опытного сотрудника МВД. На кровати лежало окоченевшее тело Людмилы с высунутым изо рта языком, а шею мёртвой стягивало бумажное полотенце, в которое вцепились слабые кулачки девушки.
Напротив кровати у стенки стояло огромное вертикальное зеркало на колёсиках.
– Откуда оно здесь?
– Из коридора. Рабочие делают там ремонт, поэтому и закатили его на ночь в палату, чтобы не мешалось.
По спине Захаренко побежал холодок. Он ещё раз посмотрел в полные ужаса остекленевшие глаза девушки и вдруг заметил рядом с кроватью птичье перо. Он поднял его и показал Степанычу:
– А это ещё что такое?
– Не знаю, окна