Загруженная невесёлыми думами, огляделась. Кроме часов, отданных в ремонт их же создателю, в комнате стояла старая, хлипкая табуретка, стол с кривой покоцанной столешницей и разложенными на ней инструментами: гаечный ключ, отвёртка и видавшая виды в грязных пятнах тряпка.
Вздохнула печально, дважды хлопнула в ладоши, гася свет и отправилась к себе. Выйдя за дверь, проморгалась, привыкая к царящему в коридоре мраку. Дом был пуст и ничем не освещался, нагоняя на меня тоску.
Я смотрела на всё глазами Глории и в груди щемило от того, каким стал дом её детства – девушка выросла в этих стенах, да она родилась здесь, чего уж там. Во что алчность и недалёкий ум превратили некогда процветающее поместье? Ломать – не строить, в который раз жизнь подтверждает эту пословицу наглядным примером.
Войдя к себе, подошла к столу и зажгла свечу в допотопном шандале. В этой комнате светляки давно разрядились.
Переодевшись в удобное платье, отправилась в уборную, привела себя в относительный порядок: сполоснула лицо, руки, шею, и в итоге всё же почувствовала себя получше – день выдался нервный, какой-то дёрганный, всё бегом да бегом, столько всего нужно было успеть! И мы справились. Я справилась. Осталось пережить завтрашнее утро – доктор обещал прийти с гвардейцами, будет допрос, обыск, и я очень сильно надеялась, что в комнате Валерии найдутся неопровержимые доказательства её вины.
Легла на кровать, думала, что рой мыслей, блуждающий в моей голове, не даст уснуть, но стоило прикрыть веки, как я незаметно для себя уснула крепким сном, уставшего за день человека.
Утро красит нежным светом… Солнечный луч стрельнул прямо в мои веки, заставив поморщиться и отвернуться от окна. А потом я услышала крик и одновременно громкий настойчивый стук во входную дверь.
– Глорияяя!!! Катерииина!!! – надрывалась мачеха, видать обнаружила пропажу. Комната отца была в одном со мной крыле в самом конце коридора, поэтому вопли Валерии я прекрасно услышала.
Заполошно подскочив, заметалась по комнате, натягивая дневное платье – тихо чертыхаясь и даже пару раз крепко ругнувшись на все эти многочисленные завязочки и мелкие пуговички. В итоге справилась и, довольная, что получилось довольно быстро, помчалась на всех парах к тем, кто пришёл в столь ранний час к нам в гости.
У выхода из своей комнаты столкнулась с красной от гнева и паники Валерией:
– Твой отец! – нервно дёргая рукав своего светло-голубого муслинового платья, заговорила она, в голосе слышались неподдельные нотки паники, – пропал!
– Да? – сделала я лицо кирпичом. – Может, в уборную пошёл?
– Нет! Его там нет, я проверила!
Тут снова раздался настойчивый стук во входную дверь и я, изобразив на лице обеспокоенность, заметила:
– Стоит посмотреть, кого там принесло в такую рань, а потом уже заняться поисками отца.
– Да, да, ты