– Если я откажусь быть собой, смогу ли я попасть в монастырь?
– Сможешь, конечно. Вот только будешь ли ты рад притворяться кем-то другим и калечить свою душу?
А чего я, собственно, хотел? Разыграть спектакль по сценарию? Чужому сценарию? Действовать так, как от меня требуют ниточки, за которые дергает воображение всемирно известного писателя? Должны же у меня быть еще какие-то желания, кроме сохранения собственной жизни. Что же мне нужно? Я уже знал ответ. Мне очень нравится этот мир, пусть и враждебный, жестокий… нравится, потому что он родной. Только вот я совсем не имею желания быть ведомым, я хочу сделать все по-своему, а не шаблонно и уж тем более не так, как сделал бы узкомыслящий сын сборщика чая, скованный полумистическими страхами и верованиями. Хочу свободу выбора, хоть в книге-то я имею на это право?
– Я желаю не зависеть больше от линии жизни Минжа, которую столь бесчестно попытался похитить.
– Денис Левинский, мы освобождаем тебя от личины Минжа и проклятия чужого пути. С этого момента ты и только ты отвечаешь за то, что будет твориться с тобой. Отныне тот мир, который ты считаешь книгой «Ветра Востока», уже не будет прежним и знакомым тебе, Денис.
Мэй завозилась на шее, словно хотела что-то добавить или от чего-то предостеречь.
– Я хочу помочь Минжу. Можете ли вы вернуть то, что принадлежит ему? И ту, которая должна ему помочь?
– Нет! – заверещала Мэй. – Я не пойду ни к какому Минжу! Я тебя не брошу! Не пущу!
Вокруг лисы и моей шеи сформировался воротник из золотого света, яркого-преяркого – не сомневаюсь – непроницаемого для любых прикосновений.
– Об этом не переживай, Мэй. Об этом не переживай, Денис. Мэй, мы не станем разлучать вас с Денисом. Денис, история Минжа продолжится, несмотря на твое вмешательство. Судьба приходит разными дорогами. Каждому человеку всегда дается больше, чем один шанс, чтобы проявить себя.
К выходу нас проводила молчаливая процессия белкокотов, погруженная в какое-то внутреннее созерцание окружающего мира. И хотя я не мог прочитать мысли наших спутников, все равно невольно ощутил повисшую в воздухе тяжелую завесу, показавшуюся мне достойной плеч Атланта, по легенде взгромоздившего на себя небосвод. Меняли ли Следопыты сейчас реальность или просто беседовали – я не знал. Кажется, древняя магия озера, а может быть, и осмысленный выбор сделали меня