Агнесса среди волков. Ольга Арнольд

этаже какие-нибудь отчаянные экспериментаторы продолжали свои опыты, но мне это не мешало. Собственно говоря, я оставалась здесь якобы для того, чтобы не болтаться на улице до начала лекций на Моховой и позаниматься – спешить мне было некуда – но на самом деле меня манил этот таинственный полумрак, и я бродила по пустынным этажам, поднималась и спускалась по рассохшимся лестницам, представляя себе, что я – дочь обширного семейства, когда-то обитавшего здесь, и выдумывая биографии этих привидевшихся мне людей, которые порой казались мне более реальными, чем окружавшие меня живые современники.

      Теперь забор починили и покрасили в ярко-зеленый цвет, фасад подновили, но суть дома осталась, и я по-прежнему люблю здесь бывать. Собственно говоря, я могла бы здесь проводить все рабочее время каждый божий день, и мне тогда не пришлось бы думать о деньгах, но на это я никогда не соглашусь – слишком мне дорога с таким трудом завоеванная свобода.

      Открыв отделанную под старину дверь, я кивнула швейцару, погруженному в чтение какого-то журнала и не поднявшего головы (на самом деле швейцара держали лишь для видимости, из глубины холла меня внимательно оглядели два охранника в камуфляже и, узнав, пропустили без звука) и быстро поднялась на второй этаж. Там я повернула налево, еще раз налево, поднялась на пол-этажа и оказалась прямо перед дверью, на которой мерцала табличка с крупными буквами АО "КОМПИК", в точности такая же, как у парадного подъезда, а чуть пониже – надпись "Ю.А. Ивлев, Генеральный директор". Я толкнула ее и вошла в приемную, где за столом, заставленном телефонами, двумя мониторами и заваленном ворохом бумаг, восседала новая секретарша – с ней я почти не была знакома.

      – Привет, Мила. Юрий у себя?

      – Здравствуйте, Агнесса Владимировна, – произнесла она, делая акцент на моем отчестве, как будто подчеркивая мой возраст, давно, по ее мнению, переваливший за ту грань, когда женщина еще может на что-то рассчитывать. – Я узнаю, свободен ли он.

      Я взглянула на нее с некоторым интересом, отметив про себя и пустой взгляд круглых глаз на хорошеньком личике с пухлыми губками, и деловой костюм с явной претензией на нечто большее, и туфельки с блестками – туфельки явно не из той оперы, как будто они попали сюда из бальной залы. Она была очень похожа на девушку из одной известной рекламы – ту, которой молодой человек долго объясняет суть одной деловой операции, а потом спрашивает, поняла ли она, на что красотка отвечает: "Не-а".

      Мила взялась за трубку внутреннего телефона, но тут открылась дверь кабинета, и появился Юрий. Он расплылся в улыбке и, облапив меня, затащил внутрь.

      Собственно говоря, мы с Юрием не родные, а двоюродные, но так близки, что кажется, будто мы не кузены, а настоящие брат и сестра. Мы выросли фактически вместе, нас воспитывала бабушка, и я не могу вспомнить, чтобы мы с ним когда-нибудь ругались или дрались. Он на три года старше меня и всегда вел себя со мной именно так, как полагается старшему брату – и при